Может, наушники? Позвонить маме? Почистить зубы? Думается, наша беда куда глубже. Мы, живущие в панельных «кораблях», перестали помнить, откуда и куда мы плывём. Страна, окруженная морями, стремительно забыла про скрежет мачт, колыхание парусов на ветру и крепость натянутого троса.
Многие знают о так называемой «идентичности», многие слышали о каком-то её кризисе в контексте нации, этноса, биологических, социальных факторов, 88-и гендеров, и далее по списку. Знатоки этого вопроса часто заявляют, что эти самые идентичности формируются на основе не только объективных процессов, но и мифов, иносказаний, а зачастую и вообще откровенной лабуды. Легко приходят на ум толкиенисты, анимешники, АУЕшники и прочие косплееры всех толков и мастей. Однако есть и установленные факты — из 60 тысяч километров государственной границы России 38 тысяч являются морскими. Разве это не говорит о том, что в нашей стране, помимо моряков, рыбаков, рабочих на нефтяных платформах, у нас, обычных русских граждан, должна быть своя морская мечта?
С начала 19 века складывался устойчивый образ пиратства как воплощения морской мечты. В ней было место уходу от духоты мещанского быта и обретения природной вольности. Но современная западная культура старательно превратила образ пирата в максимально клишированный симулякр грязного пьяного паренька в треуголке. Но простите, в какой ещё стране государь выглядел как описанный нами выше морской разбойник? О ком же идет речь? Да о Петре Алексеевиче Романове, известном под гремящим именем Пётр Первый!
Взглянем на эксклюзивные фотокарточки:
У вас еще остаются сомнения?
С началом правления Петра многое изменилось. Обычный русский мужик стал курить, накатывать водочку и носить колготы. Директивными методами на Руси устанавливался европейский порядок, одной из черт которого являлось традиционное пиратство. Облаченный в лосины и камзол простолюдин уже не мог мыслить себя вовне новых политических реалий. Человек оказывался перед выбором: проживать жизнь обреченного сельского биоробота, или же стать верным пиратом Его Им-пират-орского Величества.
Заметим, что для такой державы, как Россия, даже если не было бы старичка Карстена Роде, батьки Стеньки Разина, братцев Ладыженского и Берлогена, топивших шведские посудины… то пиратскую идентичность стоило бы приписать задним числом! Если же рассуждать в категориях современной политики, то и такой феномен русской культуры мог бы стать важной точкой для перманентно зарождающегося нашего гражданского общества.
Воалья!
Однако сегодня лишь малый процент наших сограждан продолжает жить по древнему пиратскому уставу. Не так давно мы проводили исследование: процент пиратского самоопределения жителей северо-западных регионов по шкале Блонко-Петровской составляет всего 0,67% (Архангельская, Мурманская, Ленинградская обл.). Для сравнения: велосипедисты-одноколёсники — 0,73%; парашютисты — 0,78%, вепсо-нагайцы — 0,89% (!). При этом, добрая половина из них воспринимает пиратство через жалкий карго-культ Джека Воробья. Здесь мы опять разбиваемся о скалы западного скудоумия и нашу короткую память.
Все мы слышали о так называемом «Кронштадтском восстании», но понимаем ли мы, что это было на самом деле? Старательно заретушированная официальная история говорит нам о том, что это был какой-то нелепый бунт матросов-коммунистов против советской власти. Вы слышали еще что-нибудь настолько комичное? Взгляд настоящего исследователя заставляет нас смотреть глубже, сквозь толщу темных вод, что мы с вами сейчас и сделаем.
После смерти законного царя-пирата на Руси установился период, называемый Эпохой дворцовых переворотов. Нам рассказывают, что всяческие царственные дамочки при поддержке Лейб-гвардии умудрялись захватывать власть над страной и удерживать ее, дожидаясь следующего очередного бардака. Но что это было, как не обыденная дележка кладов и общего наследия всеми уважаемого пиратского атамана? Никак не кажется удивительным, что после всех этих пертурбаций, императорский престол возглавили гольштинские немцы, которые не понаслышке знали про настоящие пиратские традиции (вспоминаем старичка Карстена, который был родом как раз-таки оттуда). Но к общему большому сожалению, к тому моменту правящая элита уже успела превратиться в форменных сухопутных крыс.
Это вообще Санкт-Петербург или Тортуга?
Вместо громких морских рейдов начали строиться дворцы и доходные дома, вместо шумных пиратских балаганов стали проводиться официальные балы и банкеты. Те, кто должны были стать совестью пиратского народа, стали его погибелью. Как же иронично, что именем главы последнего пиратского восстания на Руси назвали пивоваренный завод. Гуляй, народ, да не думай. Впрочем, едва ли это можно назвать данью памяти героям прошлого. Вконец обуржуазившаяся верхушка русского пиратства просто использовала имена уважаемых мужей пиратского сопротивления, лишь бы только сильнее укрепиться на Олимпе своих низменных сухопутных потребностей.
Шли годы, ситуация становилась все гаже, рабоче-крестьянскиий люд, все отчетливее осознавая свой разрыв с правящим пиратским классом, сокрушил эти надоевшие и обветшалые институты государственной власти. Народ ликовал, но к нашему сожалению, не долго — озверевшие от многовекового псевдопиратского угнетения массы продолжили борьбу с оставшимися очагами настоящей пиратской культуры. Поморское торговое отношение с другими странами было прекращено в 1917 году после соответствующего «официального» заявления. Тем не менее своевольные северные моряки водили свои суда в Норвегию вплоть до 1929 года.
Итак, мы возвращаемся к Кронштадтской истории. То, что сейчас наши соотечественники воспринимают как подавление некоего восстания, было ничем иным, как расправой над последним оплотом русского пиратства. Рабоче-крестьянская армия сделала свое дело — сейчас едва ли какой-нибудь житель острова Котлин расскажет вам про героические подвиги своих прадедов, наводивших ужас на жителей балтийских берегов. Но ведь не куда-либо, а именно к Кронштадту направлялись британские военные корабли во время Крымской войны, явно осознавая его опасность для Короны и своих жалких подданных.
Британией, конечно, отдельный эпизод. Альбионцы посягали на порты ещё при царе Алексее, отце Петра Первого, в эпоху оставшейся славы пиратства островитян. В Крымскую войну отдельным эпизодом проходила Беломорская кампания, которую возглавлял некий Эрасмус Омманей (рис. ниже), бывший пират, вставший на службу короне, что являлось обычным делом в последние столетия морского лихачества.
Эрасмус Омманей
Кампания выдалась грустной для британцев: у острова Мудьюг их обстреляли, корабли часто вставали на мель, у села Пушлахты 23 помора убили 5 англичан из кремнёвого оружия. Что и говорить про гнусное сожжение деревень и попытку бомбардировки Соловецкого монастыря после чего корабли несолоно хлебавши повернули домой.
Вернулись наши морские «партнеры» в 1918-м, на всё тот же Мудьюг, в составе интернациональной пиратской бригады. Тогда англичане с их коллегами по трюму скромно, по-европейски, отыгрались «в раздевалке» за прошлые унижения на Двине и в Белом море, покинув берега уже к 1920 году.
Анализируя поведение морских народов, мы узнали довольно неожиданную закономерность — пиратский шлейф не вымывается спустя столетия, даже при старательной политике депиратизации, проводимой по всей планете. Зачем нужно было возвращаться на Мудьюг 60 лет спустя? Зачем нужна была война на Фолклендах? Ответ прост: это рефлекс на уровне чистки зубов.
Как тут не вспомнить историю с беглым Скрипалём? Человек бежал с корабля, прихватив секреты шайки. Что делает команда в случае предательства?
Правильно.
Великая морская держава, дававшая миру столько веков миф про безумствующих флибустьеров, подарившая нам с вами через уста шотландца Стивенсона главный роман о пиратах, не вздернула, как ей полагается, попавшихся ей под руку русских удальцов на рее, и даже не скормила акулам, а лишь отделалась каким-то «обвинением».
Какую же мораль можем мы извлечь из всего вышесказанного? Исследование нашего коллектива явно указывает на укоренённость пиратской сущности морских народов (и нас с вами тоже). Последние три века под разными предлогами такую форму быта старательно прячут, маскируют различные группы, классы под видом пиратства, как неестественного для человеческой природы. Теперь это лишь наряд на Хеллоуин, пара-тройка фильмов-клише, персонажи которых оказываются на прилавке Диснейленда в качестве игрушки.
В этом смысле перехватить чёрный флаг — наша прямая обязанность. Для этого нужно снимать с якоря плавучие корабли-рестораны, выгонять оттуда толстосумов, официантов, а на их место запускать мужиков с Адмиралтейских верфей.
Таверны-симулякры, конечно, тоже стоит сносить. Не нужно прикидываться разбойничьим местом, нужно им просто быть. Что может быть смешнее подобия охраны в псевдо-пиратском кабаке? Полуподвальные этажи в засыпанных домах Петербурга, в которых часто таковые заведения находятся, это вообще отдельная тема для разговора, о чём непременно расскажем позднее!
За сим, уважаемый читатель, мы вынуждены тебя оставить наедине со своими мыслями. Обещаем скоро вернуться, чтобы поведать о нынешнем положении пиратства в Петрограде, и как это оказалось связано с засыпанными домами, о чем мы упомянули чуть выше.
И не забывайте, что каждый из нас может оказаться если не Джимом Хокинсом, то хотя бы обычным русским мужичком с бутылкой русского порто — главное, не заставить себя заскучать.
Удачи, соколики!