Фрагмент из книги Фра Дюпона «Онтология революции: человек и его родовая сущность», выход которой намечен на эту осень.

Стукнул тринадцатый день, как младенец появился на свет, и каждый из нас явился с подарком, чтобы познакомиться с ним поближе, а в ответ он одарил нас камнем.

Смысл его подарка ускользает от нас.

— Через дары наши мы находим в себе смелость приблизиться к богу, — говорим мы. — Мы верим, что именно из-за них бог возвращается к нам.

— Не те подношения выбираете вы, и дары ваши всегда тронуты ложью. Поэтому бог возвращается к вам, — отвечает младенец. — А будь иначе, вы бы не ждали его, как ждёте сейчас.

Ответ младенца смущает нас, и мы говорим:

— Кажется, будто в божественном гласе неизменно сквозит раздражение и досада. Почему же отданное по собственной воле вызывает такое недовольство?

— То, что вы приносите в дар, призвано установить границы того, что может быть у вас отнято, а это не то условие, которое принял бы бог, — произносит младенец. — Божественная природа такова, что бог всегда находит изъяны в том, что к нему обращается.

— Но бог проявляет к нам чрезмерную строгость, — возражаем мы. — Он требует от нас безупречных даров и всё более пышных ритуалов, тогда как пути восхождения к нему всё труднее, и потому религия утрачивает чистоту, и вот уже сам бог не занимает наши мысли.

— Именно дары, предназначенные богу, побуждают его требовать дары ещё более роскошные, — отвечает младенец, — дабы человек мог лучше узнать его.

— Ровно из-за того, что наши дары становятся всё изощрённее, бог отдаляется от нас, — говорим мы. — И по мере его отдаления бог становится всё совершеннее. И он отдаляется от нас до тех пор, пока не исчезнет вовсе. И тогда мы остаёмся наедине с собой и всеми нашими дарами.

— Придирчивость бога делает ваши дары совершеннее, — молвит младенец, но мы возражаем ему:

— Из-за совершенства даров бог исчезает!

— Когда этот цикл разрывается, — отвечает младенец, — условия, стоящие перед людьми, меняются, дабы и впредь им было к чему стремиться.

Мы спрашиваем, что это за условия, и младенец говорит:

— Сам бог становится даром.

— Выходит, — заключаем мы, — что когда изощрённость даров достигает естественного предела, отношения с богом более не ограничиваются стенами храмов и возвращаются к простейшей из возможных форм: бог — в ребёнке; бог — во мне; бог — в явлениях этого мира.

Дитя говорит:

— Цикл обмена дарами продолжается, но на более высоком уровне, среди простейших из людей.

Мы улыбаемся младенцу и прощаемся с ним. И вот, по пути в Саву, Хавву и Кашан — города, из которых мы некогда отправились в путь, — мы проходим мимо стоящего на обочине колодца, и в этот колодец бросаем мы полученный от младенца дар — камень.