В «Паролях» Бодрийяр замечает, что если символа нет в мировоззрении, этот символ, хоть ты человека носом в него ткни, расшифрован не будет: любая невнятица всплывёт вместо запланированного воздействия, какая угодно чушь расцветёт и заколосится на пустом-то месте.
В дискуссии о жопе, которая — дискуссия, не жопа — на днях состоялась в искусствоведческом сообществе в lifejournal, уважаемые участники обсуждения сетовали на неспособность некоторых сограждан декодировать символы на мемной картинке, призванной обозначить вектор развития ситуации: там, на картинке этой, цифрами написаны годы с двадцатого по двадцать третий включительно, но каждая из последних цифр каждого конкретного года заменена условным знаком, аккумулирующим в себе основное и главное событие, в этот период приключившееся.
У двадцатого года вместо нолика нарисована медицинская маска, у двадцать первого шприц заменил единичку, у двадцать второго двойка мутировала в зигзагообразную букву оранжево-коричневого цвета, а у года нынешнего эта его троечка выглядит как предмет дискуссии знатоков искусства.
Как жопа то есть.
***
Собравшиеся в lifejournal досадовали, цитируя комментарии некоторых получателей такой картинки, кому она в ленте или в личке прилетела: как, мол, хорошо, что теперь все ужасы сменятся наконец чем-то прекрасным и правильным, потому что это же — две подковы, двойная удача.
Или: ну вот, сердечко, слава богу, хороший будет двадцать третий год.
Если жопы нет в мировоззрении, то она и прочитана быть не может, заключили уважаемые искусствоведы, и на том месте, на котором для них беседа закончилась, у лингвистов всё только начинается: как это — нет в мировоззрении?!
А если найду?
***
Когда смотрюсь я в зеркала,
То вижу, кажется, Эзопа,
Но стань Дембровский у стекла,
Так вдруг покажется там жопа. (с)
***
Бедняга Дембровский, о котором история сохранила всего ничего — звали Кондратием Ивановичем, был знаком с нашим всем и однажды поучаствовал в дуэли на эпиграммах, итог выше — в 1820 навеки слился с тем, образа чего якобы нет у некоторых наших соотечественников в мировоззрении.
Спустя восемь лет — где вы были, да — Вяземский возьмёт это же, типа как бы не включённое в картину мира, но уже не для того, чтобы поиздеваться над незадачливым соперником по стихотворному многоборью, а конкретно так в рамках богоборческой акции взятое использует:
***
Бог грудей и жоп отвислых,
Бог лаптей и пухлых ног,
Горьких лиц и сливок кислых,
Вот он, вот он русский бог. (с)
***
Позднее, в 1857, Афанасьев, который тот самый, у которого заветные пословицы и поговорки, собранные и обработанные, зафиксирует, как проявляется в речи то, что не было нашими современниками распознано в виде символа на картиночке с датой 2023; замечательно оно там проявляется, чо: от прекрасного «куда ты лезешь… бледной жопой на румяный хуй» до не менее замечательного «приданого у тебя (у нея) только и есть, что Шипиловка, да Мокриловка, да Подгузённая волость» (прим.: см. «жопа», это в тексте так, ага).
Между находками Афанасьева, кстати, и идевательским боди-хоррором Берроуза выстраивается вообще сказочная параллель: невинное «жопа ночью барыня: что хочет — лопочет» циник и «врун, болтун и хохотун» У. Б. обыгрывает так.
***
Я не рассказывал тебе о парне, который научил свою жопу говорить? Вся его брюшная полость то поднималась, то опускалась и при этом, ты не поверишь, выпёрдывала слова. Отродясь подобного звука не слыхивал.
Надо тебе сказать, что парень этот работал в балагане, и началось все как новинка в выступлении чревовещателя. Поначалу было очень смешно. У него был номер, который он назвал “Главная дыра”, и это, прямо скажу, была умора. Я уже почти все забыл, помню только, что, сделано это было талантливо. Нечто вроде: «Эй, как ты там, внизу, старушенция?»
«Да вот, только что облегчилась».
Через некоторое время жопа начала говорить сама по себе. Он выходил на сцену, ничего не подготовив, а жопа порола отсебятину и неизменно парировала все его шуточки.
Потом в ней появилось нечто вроде зубоподобных, загнутых внутрь режущих крючков, и она начала есть. Сначала он решил, что это не лишено остроумия, и сделал на этом номер, но жопа принялась проедать штаны и орать на улице, во весь голос требуя равноправия.
Вдобавок она напивалась и закатывала пьяные истерики: никто, мол, ее не любит, а она хочет, чтобы ее целовали, как всякий прочий рот. В конце концов она стала болтать непрестанно, день и ночь, за несколько кварталов было слышно, как этот малый вопит, чтоб она заткнулась, он лупил ее кулаком, затыкал свечами, но ничего не помогало, и однажды жопа сказала ему: «Кончится тем, что заткнешься ты. Не я. Потому что нам ты больше не нужен. Я сама могу и говорить, и есть, и срать».
Вскоре, просыпаясь, он начал обнаруживать, что рот его залеплен прозрачным, как хвост головастика, желе. Это желе было тем, что ученые называют Не-ДТ, Недифференцированной Тканью, способной врастать в человеческую плоть любого вида. Он срывал ее со рта, а обрывки прилипали к рукам, как желе из горящего бензина, и росли там, росли на нем всюду, куда попадал хоть катышек.
И вот наконец рот его полностью закупорился и самопроизвольно отнялась вся голова (тебе известно, что в некоторых частях Африки, и только среди негров, встречается болезнь, при которой самопроизвольно отнимается мизинец ноги?) – правда, кроме глаз. То есть единственное, чего не могла делать жопа, так это видеть.
Она нуждалась в глазах. Однако нервные связи были блокированы, инфильтрованы и атрофированы, так что мозг больше не мог отдавать приказания.
Он был заперт в черепе-ловушке, герметически закрыт. Какое-то время в глазах еще можно было увидеть немое, беспомощное страдание мозга, и наконец мозг, вероятно, умер, потому что глаза погасли, и чувства в них осталось не больше, чем в глазках краба на кончиках стерженьков. (с)
***
Это к вопросу о том, что в мировоззрение жопа отлично вписана хоть где: наши реалии или тамошние, а трактовка символа разночтений не предусматривает.
Если обратиться к любому историческому моменту, зафиксированное в письменных источниках упоминание предмета рассмотрения недвусмысленно характеризует ситуацию как неприемлемую и нежелательную.
Так, уже в 1920 отмечено употребление устойчивого словосочетания «жопа Дзержинского»: «Фразеологизм. Используется в качестве именной группы. Нечто плохое, некачественное» (неподтверждённая версия соотносит эту инвективу с высказыванием Ленина про обладателя, хм, жопы: тот-де «пролетарский якобинец», нехорошо).
***
В последующие годы группа фразеологизмов, посвященных отсутствующему (спойлер: нет) в мировоззрении явлению пополнилась такими, например, шедеврами:
Ниже жопы не сядешь.
Не всё коту творо́г, пора и жопой об порог.
Надо ехать, а в жопе вехоть.
Не надо искать мозг в жопе, всё раво там его нет (орфография источника сохранена)
Жопу рвать на британский флаг/на немецкий крест.
(борьба флага и креста отдельно интересна, перелом в ней наступил в пятидесятых, крест с разгромным счётом проиграл флагу и оказался забыт)
***
Детский фольклор тоже не разминулся с предметом рассмотрения, в нём этот предмет имеет не символическое даже, а поначалу буквальное прочтение: жопой там режут провода и нюхают цветы, но вскоре реальный объект таки становится символом:
Ты куда?
В Жопу Труда! (с)
***
И подобно тому, как Берроуз превратил поговорку о сабже в два абзаца крутейшего боди-хоррора, Михаил Елизаров возьмёт кусочек детского фольклора и тоже из него сделает крипипасту: рассказ «Район назывался Панфиловкой», 2001 год, прелесть что такое.
У него там мальчик встретил славного такого дядечку, которому негде в городе остановиться, вот дядечка к маме мальчика на постой попросился.
Мальчик дядечку спросил, куда тот путь держит, а в ответ: куда-куда, в Жопу Труда.
Мама мальчикова этот же вопрос задаёт и этот же ответ получает.
Дядечка поскольку милый, мальчик его просит, мол, возьми меня с собой, нечего мне в этом городе ловить, хочу по белу свету странствовать, жить своим трудом, учеником твоим стану.
А дядечка и рад — давай, говорит, пошли. Станешь учеником, чо.
И всё заверте.
А когда пыль улеглась, мальчик и дядечка оказались в — ну да:
– Это – Жопа Труда, – бесстрастной скороговоркой начал дядя Вася, – ты должен чинить провода и двигаться вперед, пока не пройдешь Сто Тысяч Столбов. На каждом тысячном столбе – возле него будет трансформаторная будка – ты по телефону доложишь о проделанной работе Верховному Прорабу. Не пытайся его обмануть, иначе число новых столбов увеличится в десять раз. Когда ты подсоединишь провод к стотысячному столбу, тебе позволят, в соответствии с Трудовым кодексом, выйти в старый мир искать сменщика. Для этого Верховный Прораб отводит тебе ровно сутки. Ты не имеешь права скрывать от сменщика, куда ты его ведешь, он должен попасть сюда по собственной воле. Если ты не успеешь найти себе замену, то вернешься сюда, чтобы остаться навеки. (с)
***
И есть, наконец, Национальный корпус русского языка, слово «жопа» не игнорирующий, а любезно позволяющий ознакомиться со статистикой его употребления, график по годам прям там приводится: пик в 1992, до двухтысячных — падение, после 2000 — взлёт.
Два пика ещё отчётливо видны, в 2010 (доехали последствия кризиса восьмого года) и в 2016 (доехали последствия аннексии четырнадцатого, да).
***
Поэтому вот не надо быть как уважаемые искусствоведы из lifejournal и не надо утверждать, что у человека в мировоззрении может не быть жопы как символа.
Жопа как символ туда вписана давно и основательно и не вырубишь топором.
А что некоторые сограждане не желают видеть в контурах будущего до боли знакомые очертания, так это у них не бодрийярова проблема с невозможностью декодирования отсутствующего в символьной системе элемента.
Это они просто в глаза долбятся, да.