Письма о плагиа®те

На наших партизанских складах не только просроченное мыло и крошево из стекла и металлической стружки, но попадается и корреспонденция, писанная нам в то время, когда…

Опубликуем наиболее значимое:

…Ответов я не дождался, не хочешь ты мне задачу облегчить… Значимо будем проводить вербовку по всем фронтам .

Итак, пойдём по хронологии.

Ги Дебор – человек, пожалуй, первым поднявший знамя эпохи пост-модерна над миром. Здесь можно программку про него скачать: http://my.arcto.ru/audio/debord-1.mp3 (хреновейшее качество, 8 kbps, зато 3.38 Мб). У меня она есть на диске в нормальном качестве, но в Интернете что-то не смог такого варианта найти.

Вот информация о ней, коли сам захочешь поискать: программа из цикла радиопередач FINIS MUNDI, за номером № 13, называется Ги Дебор — Кошмар Общества Зрелища. Но послушать её стоит, может и в том качестве в котором представлена… хотя бы попытаться это сделать. Текст-стенограмма программы, если что здесь: http://www.arcto.ru/modules.php?name=News&file=article&sid=1111

Дугин её автор-составитель. У него конечно заскоки на тему заговоров, тайных орденов и тяга к гипертрофированию. Но в этой программе это всё не в обострённой форме, ды и весьма, надо сказать, к месту пришлось, — в общем дугиновская специфика изложения информации не помешала правильному восприятию идей Дебора, а скорее способствовало сему процессу… так что советую послушать. Тем паче что и жизнь Дебора, и его идеи, творчество и смерть, думаю, тебе весьма приглянутся и проимпонируют, особенно жизнь…её специфика) Итак Дебор повествует нам о том, что по ходу исторического процесса наша жизнь переходит в новую форму – форму образа. Подобно тому, как творение отрывается от творца и становится продуктом, так и сам продукт может оторваться от своей сущности во благо образа. Именно это и главный посыл, главная идея современного общества. Уже не труд делает деньги, а сами деньги делают себя (вспомни те же биржи, банки, акции, пирамиды). Люди наживаются на образе = образе донельзя уже раскрученном, таким что нет необходимости в его реальном наличествовании. Т.е. уже совсем необязательно быть президентом, чтобы им назваться – люди поверят этому само-названному титулу, которым ты сам же себя и мог наделить. Ныне именно образ, роль возвысилась и стала главнее сущности. Кто ты? При ответе на вопрос, прежде всего в голову приходит мысль сказать: я человек, я чей-то сын, я гражданин страны, я студент, я рабочий, я пациент. Но всё это обезличено, безжизненно. Это никоим образом не раскрывает твоей сути, сущности, души, не говорит об индивидуальных особенностях. Это всё общее — общее и удобное для восприятия.

Я сын, Я человек – номенклатурная информация. Реально она бессодержательна.

Под этими образами мы скрываемся. Нас так долго учили и наконец-то выдрессировали апеллировать ими. Но они – образы – всего-то истуканы… матрёшки. Они?! Нееет!!! Мы! Мы – матрёшки. Мы уже породнились и всецело срослись с этим неестественным образом, так грубо навязанным простолюдину, челяди, обывателю, и так деликатно сообщённым людям думающим, что уже никто НИКТО не видит в этом манипуляции. Даже какой-то взрыв, идеологический, мировоззренческий скачок, революция – всё это: всё радикальное, всё это творится уже по написанному, и теряет свой смысл, значение, суть, свою инновационность, а вместе с тем и силу в тот же момент как появляется. Нет! Уже раньше! Новая идея устаревает ровно за секунду до своего появления! Это наш мир – он скептичен, мёртв и прожжён собственной желчью до основ. Мир на глиняных ногах. Только вот почему-то никто не замечает, или не хочет замечать, что эти ноги меняются. Религия, Мораль, Гуманизм, Экономическая выгода. Да – между ними была связь, но они не идентичны и замена одного на другое всегда происходила болезненно. Только вот раньше это не могло пройти незамеченным, а теперь? …теперь быть может это ещё более заметно, вычурно, но уже никому неинтересно. Все заняты обеспечением своей благости – выработкой добавочной стоимостью. А почему же это нам неинтересно? Это что же произошло так вдруг? Нет. Раньше человек выполнял свою роль – роль работника на предприятии, потом приходил домой и занимался СВОИМИ делами в СВОЁ свободное время. А потом произошла Революция! Великая революция по сути ставшая своей контрой и превратившейся в информационный дебош. Сначала было слово… Появилось радио. И это был действительный прорыв. Но потом… потом пришло оно – теле видение. Оно диктует правила игры и тот, кто управляет им, тот правит и нашими интересами. Нашими поведенческими основами, значит и нами. Теперь человек с лихвой отыгравший свою роль на производстве приходит домой и тут ему также приходится продолжать играть. Хотя почему приходится? Он уже сам…якобы САМ созрел до этого, сам дошёл и САМ решил. Выбрал САМ. Теперь вместо обращения к жизни, он включает телевизор и смотрит, как там играют роли, играют в жизнь. Это досуг. НОРМАЛЬНЫЙ, стандартный, всеобщий. Но ведь на самом деле человек не отдыхает – он только смотрит, как отдыхают другие, а эти другие в свою очередь делают вид, что отдыхают, играя свою роль. Произошло отчуждение. От жизни, от реальности. Но процесс не остановить – теперь мы имеет компьютер, интернет = вокруг нас информация, знание, данные. Везде. Всегда. Больше и больше… и она уже отторгает нас, живя своей жизнью. Эта Химера, которую мы создали, сжирает нас. И я уже не могу поклясться, побожиться, что говорю СВОИМИ словами, и говорю то, что думаю… вернее в этом ещё хоть как-то могу присягнуть – в том смысле, что говорю, ТО что думаю. Но не уверен, что говорю то, что Я думаю. А не то что мне так ненавязчиво сообщили… А собственно говоря, почему «сообщили» — как будто это сделали ОНИ, почему этого не мог сделать я – Я сам?! Ведь именно человек сам собирал информацию, сам её классифицировал, сам её пользовал… человек..: он, ты, я. Если все мы причастны к этому? – если это часть исторического пути, часть истории, прогнозированной, предрешённой, обязательной для исполнения? И почему если?.. пожалуй, так и есть…

Эпоха пост-модерна – книги пишутся о других книгах, песни о других песнях, ничего нового, нет идей – нет прогресса. Но и возвращение к старому осложнено многочисленными бесполезными наработками, как практиков, так и теоретиков, они не могут позволить, что бы весь их «фундаментальный» труд сошёл на нет, а значит и регресса не будет. Значит ступор. Конец. Конец истории человека. И как-то не хочется этого, даже при всей тяги к самоуничтожению, даже при обострении таких настроений – ведь это личное, а тут – глобальное! …и как-то сама собой возникает мысль о спасении: «…раз мы создали мир образов, значит, и выход из этого зазеркалья кому же, как не нам самим остаётся искать?!..»

Это вкратце об идеях Дебора, естественно, дополненных моим видением) Он дал нам площадку – поле, на котором мы и будем действовать. Это поле — СПЕКТАКЛЬ. И дал инструмент – ОБРАЗ, роль. А вот как с этим быть мы решаем сами. Методика индивидуальна.

* * *

Итак Ги Дебор поделился с нами своим видением мира и наработал таки некоторые практики борьбы с иллюзией (или способами сосуществования с ней – хотя это вряд ли : ведь сам он был реакционно настроен, это потом уже из его протеста, из его революции создали спектакль, и подвели все нонконформистские наработки под компромисс сосуществования – просрали своё ватерло…). Одной из этих практик была специфика обращения с информацией, впоследствии развитая на пост-ситуационистском пространстве. Это – копилефт, т.е. отказ от права обладания продуктом своей интеллектуальной деятельности.

И вот именно в таких условиях загорается новая звезда, пока ещё не ярко, но она нам интересна не своим влиянием, а как типичный пример. Имя ей — Лютер Блиссет, а вернее не имя, а образ. Лютер Блиссет – это футболист, афро-американец, игравший за сборную Англии в 60-х. Знаменит он тем, что когда-то в одном из матчей, несмотря на гул, крики британских тупорылых фанатов «Поешь бананов!» и «убирайся в Африку!», а также все сопутствующие этой негативной обстановке атрибуты, всё-таки забил решающий гол в игре, чем утёр нос крикунам-пустословам. Вероятно, это была сенсация. И поэтому группа художников-авангардистов взялась использовать его имя как псевдоним. Они написали пару статей – политологических, исторических и социологических выкладок. Наверное, они были несколько провокационного толка – этого я не знаю. Но главный их труд – правила для художника, желающего стать культовым. Среди прочего в них значилось: умереть, причём так, чтобы об этом заговорили, чтобы это запомнили – именно этот пункт самый весомый, чтобы стать культом, чтобы твои бездарные работы стали ценить как искусство… но ведь это так расточительно) зачем же умирать…по-настоящему, когда можно просто создать видимость этого. Именно так Лютер Блиссет и поступил. Так в чём же значимость его как примера? – а в том, что Лютер Блиссет – это псевдоним. Но не псевдоним 1 человека. А то, что за ним скрывалось несколько авторов, узнали только несколько лет спустя. И понеслось. Стали появляться новые статьи, подписанный именем Лютера Блиссета. Был организован театр его имени, в котором все актёры называли себя не иначе как Лютер Блиссет. Ну, и вышел в свет роман «Q», наполовину состоящий из реальных исторических данных. Сначала позиционировавшийся как труд исторический, потом в нём нашли противоречия и домыслы, и перевели в категорию «исторический роман», а затем, когда обозрели масштаб этого выдуманного материала, так и вовсе причислили его к художественным произведениям).

В общем-то, главным во всём этой действе является манифест Л.Б., в котором говорится, что каждый, кто хочет что-то написать или по иному творчески выразиться может использовать это имя. Т.е. формально право обладания соблюдено, но по сути его не к кому применить. Автор стал «автором». Новая веха во взаимоотношениях творец – творение.

* * *

Теперь пройдёмся мельком по плагиатизму, а затем перейдём к нам.

Когда я узнал о существовании плагиатизма, но при том ознакомиться с ним ещё не имел чести, у меня начались ассоциативные процессы мозга. И я составил для себя образ, – каким сиё течение должно быть. Впоследствии по прочтении некоторых наиболее знаковых произведений стало ясно, что я ошибался на его счёт = несколько превозносил силы нового направления. Тогда-то и возникла идея реализовать всё, что я себе понапридумывал в рамках своего проекта) А понапридумывал я вот что: автор в своём произведении должен вставлять куски, в которых он копирует стиль других (знаменитых, именитых) авторов. Но именно этого я, к сожалению, не обнаружил в уже имеющихся творения. В основном, если и копируют, то сюжет или имена героев. Но это всё было и в модерне – «Улисс» как пример. В основе же роман в плагиатизме представляет из себя обычную маргинальную прозу, сплетённую с критическим очерком. Действительно такого рода проза уже стала обыденным явлением и уже совсем никого нельзя удивить описанием фривольных отношений и секса (хоть впятером), гашишом и ЛСД – эти вообще стали почётными гостями каждого второго романа, причём даже не альтернативного, а «рассчитанного на широкий круг читателей». От описаний субкультур уже тошнит – они одновременно приходят на замену тайным орденам, т.о. придаётся конспирологический оттенок, а смысл романа поднимается до глобальных высок, и тут же, чтобы загасить эффект эти объединения выставляются в таком свете, что просто жаль их за ущербность. Да, бесспорно – разбавить это выписками из газетных колонок, рецензиями и рассуждениями об авторах уже ставшими культом – это выход. Действует как специя. Но это выход в соседнюю комнату… По сути мы имеем слоёный пирог, который вообще символ всего пост-модерна, но вместо того, чтобы в эти слои понапихать действительно стоящих компонентов: идей, рассуждений, мета-/экзис-/крипто- и прочей лобуды, туда пихают всякий шлак. Бессодержательный, мелкого размаха/низкого полёта, случайным образом, а не по смыслу подобранный, набор букв — текст, прецизионный, но не достойный этого. Да – литературу такого рода я мог бы почитать. И она могла бы мне понравится, НО в случае, если бы её написал мой друг, знакомый. А не какой-то там автор-социопат, подсевший как на иглу на выходки, свершаемые им пером, по совместительству являющиеся выкидышами – литературными выкидышами – это уже в наших глазах. Этот автор, наверняка протестующий против общества потребления, сам уличён в производстве непотребного продукта, которым нас и кормит. И он точно кончает от сознания, что наебал всех! Он уже неинтересен.

Предисловие, наконец, окончено. Переходим к ПЛАГИА®ТУ.

…И вот в таких условиях, когда ситуационисты так заигрались в фарс, что сделали его уже не методикой, а целью, передовым краем анархизма стала национализация, а наши местные философы занимаются исключительно позитивизмом и чуть-чуть экзистенциализмом, заявляя, что до Хайдеггера философии не было, и совершенно не учитывая пост-модерн и последние лет 40 истории (может они и правы, не учитывая новейшее, ведь «историей» это действительно трудно назвать, но именно это отрицание само по себе свидетельствует о действительном наступлении спектакля по всем фронтам, просто кричит об этом). В этом мире, где идея действует против себя самой, собака ест свой хвост, а человек может посмотреть на себя со стороны, не прибегая к полёту души и левитации. Где своё – это ключевое слово эпохи и главная мысль столетия — обезличенно, абсолютизировано, превращено в «своё»… Мы, живя хоть и в центре, но региональном, и посему не так быстро, чутко и остро реагируя на ситуацию, а может быть и благодаря этой изолированности и удалённости с незашоренными новейшей экономикой глазами, ещё можем среакционировать. Мы поднимаем флаг плагиа®та! Последнего творения, последнего искусства, искусства жизни… выживания в современном мире, ориентирования и манипулирования, флаг тайного, притом, что открытого, ордена ассасинов бытия, прибывших из атеистического монастыря! Белая стрела революции!

Ну что ж шороху я навёл, обстановку нагнёл Теперь к делу.

Ситуационисты оставили нам плацдарм, но реализация спектакля по старым схемам, так как было предложено ранее — это загон фарса в сумасшествие – путь конца. Нам больше импонирует фарс как метод — управляемый фарс жизни, причём правильным будет его реализовывать в таком режиме, чтобы он был тайной – для тех, кому эта информация представляется лишней для жизни, т.е. обывателям, но так чтобы эта правда жизни оставалась открытой для людей зрячих умом. В таком случае мы можем довести фарс до пика, и тогда отступление будет невозможно — этот нарыв или проврётся и уничтожит всех, а последнее итак произойдёт при нынешнем положении дел, либо мы выйдем к реальной жизни победителями (хотя бы в своих глазах).

Ну, ладно с этой мировоззренческой частью – всё равно её придётся в конце повторять, только уже как выводы, так что нечего здесь рассусоливать, тем паче, что ты как человек умный и сам можешь по методикам понять цель, ну и к тому же меня куда-то в пафос заносит…

В общем-то, все наши практические действия согласуются с идеологической базой, которую можно представить в виде 2-х пунктов:

• Контрреволюция;

• Копипрей.

Контрреволюция подразумевает под собой то, что каждому нашему действию, каждому активу мы сами придумываем и реализуем противодействие. Причём последнее (противодействие) может иметь под собой разные объекты, т.е. быть направлено против идеи, цели или методики (действия), что позволяет формировать древовидную структуру, т.е. контр-меры могут пересекаться между собой по некоторым аспектам, по другим же — противоречить. В общем-то, вся история человечества может быть представлена как попытка решения проблем, которые общество само же себе и создало. А значит, создавая искусственные проблемы, мы можем оттягивать на них некоторый потенциал разрушительного толка, т.е. в целом позитивно влиять на ход истории, но это, естественно, возможно только при крайне широком распространении идеи…

Копипрей – особая форма отношения к праву обладания интеллектуальной собственностью. Одновременно консервативная и радикальная. Здесь подразумевается номинальное уважение к копирайту, к букве закона, причём тотальное уважение, буквально – молитва на него. Форма консервативная, но и юродивая, если принять во внимание вторую часть — Дух закона, дух копирайта – он попран, так как реального автора нет, вернее он есть, но установить его не представляется возможным. Именно это нам и предстоит сделать – нарушить функционирование системы при формальном соблюдении норм функционирования – пробраться через лазейку и ударить контр-мерой по драконовому образу копирайта ©.

Наконец-то переходим к практике (если надоест читать бред, изложенный выше – читай отсюда). Буду объяснять на примере, и так как в ближайшее время мы готовим выставку, то, как пример будет использована картина.

Практика первая: Я рисую картину, естественно подписываюсь. Даю её тебе – ты срисовываешь (как вариант – рисуешь всё, что в голову придёт, когда смотришь на мою), подписываешься. Свою картину даёшь другому человеку, которого я не знаю, и просишь его срисовать и передать уже свой рисунок другому, кого не знаешь ты. Ну, и так далее. Все картины встречаются только на выставке, как и их создатели. Они выставляются в круговом зале в хронологическом порядке, чтобы было ясно какая картина с какой срисована. Для начала желательно, чтобы прото-образец был авангардом – тогда работы воистину получатся непохожими друг на друга, ну и неплохо бы, чтобы написаны картины были с привлечением разных средств: одна — гуашью, другая — маслом, третья – карандашом и т.д. Совсем хорошо, коли практика станет если уж не повсеместной, то хоть широко распространённой — чтобы в действе участвовали, кроме прочих, и именитые художники, привлекая тем самым новых и новых людей.

Практика вторая: Я рисую картину, подписываюсь. Но оставляю её незаконченной. Даю её тебе – ты дорисовываешь (как вариант – рисуешь всё, что в голову придёт, поверх моего рисунка), подписываешься. Передаёшь её другому человеку, которого я не знаю, и просишь его продолжить и передать уже свой рисунок другому, кого не знаешь ты. Ну, и так далее. Здесь масса вариантов – ведь кто-то может стереть твой рисунок на корню, нарисовать своё, воспользовавшись только бумагой, но оставить при этом твою подпись, а может и наоборот – стереть только твою подпись. В любом случае, когда-то процесс творения закончится, и кто-то присвоит себе плоды его – главная идея будет достигнута. Ты будешь причастен, возможно, к великому творению – будешь его творцом, даже не приложив к нему руки (ну, кроме подписи) или твоё (вариант — коллективное) творение будет подписано чужим именем. Номинально всё в порядке – знак © стоит, однако кто был реальным автором (авторами) произведения узнать будет невозможно.

Эта – вторая – практика скорее зальная, камерная. Т. е сначала придётся мотивировать людей на действие – подавать им пример. Самое простое: оставить среди образцов на выставке чистый лист, и самим же на глазах изумлённой публики изрисовать его, а потом и другие работы, так чтобы они не догадывались, что это наша выставка и ничего противоправного мы не совершаем, постепенно вовлечь их в творческий процесс. Как в ницшенианский театр – чтобы зритель стал актёром. Но всё же это не должен быть вандализм, ну, по-крайней мере не всегда должен быть) хоть изредка, а не помешает, выдавать коллективные шедевры.

В общем-то такого рода практик можно много напридумывать, но в основном они будут симбиотичными и базироваться на этих с некоторыми дополнениями или будут сложнопостроенными на основе таких простых циклов как те 2 приведённых мной примера.

Касаемо писательства тоже самое: один даёт другому текст, тот его продолжает или перекраивает и передаёт третьему. Возможна ещё одна практика: уже известные произведения выдавать за свои, но здесь мы вступаем в конфронтацию с законом и сами с собой, потому что противоречим духу наших положений…и собака съедает свой хвост) К тому бестселлеры прошлого, как правило, есть продукт единоличного труда, а наша концепция подразумевает коллективный, почти безличностый труд. Так что от этого мы отказались.

Зато ничего не мешает нам строить всякого рода конспирологические заговоры и пускать слух в виде допустимого предположения, естественно, что все евангелия были написаны одним человеком, к примеру, или что вообще все религиозные трактаты – это продукт работы группы, подобной нашей. Или что произведения, публикуемые под именами Маркс, Энгельс и Ницше – это дело рук одного человека. Всё это техника плагиа®та, только уже не творческая, а научно-исследовательская и критиканская. Но это потом – в долгосрочной перспективе. Есть у меня ещё одно желание: написать 4-ую историю Кнульпа – продолжение Гессевской истории, или переписать 7 последних, неудачных, на мой взгляд, глав Поланиковского «Удушья». Издать их, естественно, не используя их имени и авторитета, а под своим именем — так сказать по стопам великих авторов, так же как мир «Звёздных войн» уже насчитывает произведения пера десятка авторов. Это и будет реализация того, что я хотел бы видеть в плагиатизме. Но это потом. А пока надо создать своё, свой пласт и работать с ним. Так что вернёмся к выставке.

Вот работы уже готовы и это не конец. Тут уже надо использовать великую силу спектакля. Представь, что посетитель стоит напротив одной из картин, к нему подходит человек и говорит: «Нравится? Это моя работа», а через минуту подходит другой с той же фразой. А сама выставка проходит под совсем другим именем, возможно, какого-то третьего лица, или просто бомжа, который не приложился к созданию ни одной из работ. А если в момент, когда назрел скандал, появляется тот самый человек, именем которого обозначена выставка, некий ПЕТЯ. И признаётся: «Да, это всё не мои работы. Но именно я расставил их в таком порядке, именно я создал концепцию из этого хлама, и поэтому эта выставка по праву проходит под моим именем!». Таким образом, простой делец – организатор присовокупляется к выставке. А потом какой-нибудь журнал пишет о беспределе на выставке, и пишут эти статьи так же люди, задействованные в плагиа®т активе. Далее в этом же журнале пишут, что это была за выставка и разъясняют положения плагиа®т творчества. А через некоторое время появляется опровержение: что не было никакого плагиа®та и все работы именно тех людей, чьи подписи под ними стоят. Затем проходит информация, что никакой выставки и вовсе не было – всё это фальсификация. После такого рода дискредитации верить нам уже не будут, и тогда можем позволить себе говорить чистейшую правду о себе и плагиа®те, но верить нам уже не будут…

Ты можешь возразить – что всё это было и в проекте «Лютер Блиссет». И я даже могу с этим согласиться. Только представь, что концепция плагиа®та – концепция перевода плагиата в искусство уже сама по себе позаимствована, спизженна. Это ведь только прибавляет ей культовости. Но это не так. Можно рассматривать плагиа®т как продолжение этих идей, их развитие – это ближе к истине. А можно и как контру Блиссетовскому концепту. Ведь за «Блиссетом» действительно не стоял сам Блиссет – в этом наши концепции схожи. Но за ним стояли ряды безымянных авторов. В то время как в плагиа®те авторы имеют имя, они прославляют СВОЁ имя, просто авторы и произведения спутаны, перемешаны случайным образом.

Ты можешь возразить – мол, не могу я поступиться своей славой, хочу, чтобы мои произведения прославляли меня. Но ведь любой автор всегда заимствует – берёт старые идеи, перерабатывает. В конце концов, он пишет о том, что имело место быть в жизни – ворует у самой жизни, плагиатирует её. Он только снаряжает подсмотренное своим видением. Но такое ли уж оно своё? Продукт интеллектуальной деятельности в любом случае принадлежит народу – тем, кто с ним ознакомился. А в сознании людей он в любом случае перерождается, варится в котле их идей и приобретает несколько иную форму – каждый берёт из произведения только то, что нужно ему, выбирает. Автору достаётся только слава, иногда деньги. Но что он прославляет? Свою фамилию? Фамилия это семья, за ней стоит много людей. Своё имя? Так к получению его он и вовсе не причастен – его дали родители. В этом нет ничего реально своего. Может симбиоз имени, фамилии и некоторых регалий? Да. Но это образ. Только образ. Как-то так сложилось, что за ним редко представляют человека, личность. Примечателен здесь случай с псевдонимом – его вроде бы автор выбирает сам, сопричастен к нему, но и это тоже не спасает. Автор умирает, а его имя продолжает звучать в веках. Имя в любом случае оторвано от сущности, как и творение от творца. И только изучение биографии способствует сопоставлению этих объектов (автора и произведения) и тогда-то слава и проявляется в полной мере, а понимание играет всеми бликами. Но случается это крайне редко. Едва ли мы знакомимся с биографиями тех, чьи произведения читаем. Только в тех случаях, когда автор задевает за живое, говорит на понятном тебе языке, говорит с тобой…ТОБОЙ. Так что и здесь нет чистого восприятия его личности – только через призму себя. Или как другой вариант – знакомимся с малолитражными биографиями, теми, что приведены в предисловии и занимают пару страниц текста. Но такой концентрат едва ли в полной мере даёт понимание авторского личностного. Да – он может намекнуть на некоторые события жизни, тем или иным способом повлиявшими на творчество. Но тут такая заковыка – всё одно нас цепляет только то, что мы можем спроецировать на нашу жизнь, то, что нас роднит. Тогда так ли уж личностно творчество? Ведь мы можем всё извратить, а могли и до нас…

В конце концов плагиа®т никого силком не тянет, и не заимствует произведения (полностью) без ведома автора. По крайней мере сейчас, да и, пожалуй, на этой ступени он и останется. Заимствование без ведома, если и произойдёт то только в шутку, и это мы осуждаем, потому как будет попран не только дух, но и буква закона, что в свою очередь нарушит и наши постулаты. Это переведёт развитие в хаос и приблизит конец, что нашей целью не является. Наш хаос донельзя структурирован и управляем, он ручной, позитивный. Конечно, идея написать роман, полностью составленный из цитат великих предшественников или вообще из одной цитаты, представляющей собой весь текст знаменитого произведения, заманчивы. Но это только эстетика. При реализации это становится неинтересным, так что такие практики будут жить только упоминанием о них, а не в реальном применении.

Так что мы концентрируемся на нашем творчестве, с которым вольны делать что хотим. Так же вольны и выбором воплощения творческих амбиций: роман, рассказы, картины, фотографии, фильмы, театр; модернизм, романтизм, НФ, бит, абсурд, беллетристика и проч. Это итак понятно, просто я посчитал нужным об этом упомянуть, дабы показать, что мы не секта  Мы действительно хотим заниматься значимым делом, выстраиванием мировоззренческого и культурного пласта, хотя бы для тех, кто проникся идеями, или при неблагоприятном раскладе – только для себя. Пока занимаемся формированием концепции, которой по сути плагиа®т и является. Плагиа®т – есть концепция, путь по которому можно идти, далеко от него удаляясь, двигаясь по встречной, в общем даже и не путь – а плоскость, единственно, что необходимо для путешествия в которой – так это знание о ней. Это знание, мысли подобного рода может быть (да – наверняка) уже сформировалось в твоей голове, может они были просто обозначены – как проекты и заморожены, может их и не было вовсе – но читая это, ты в любом случае проникаешься ими (или они проникаются тобой), независимо от твоего отношения к ним. Дверь открывается, и даже если ты в неё не входишь, то хотя бы наблюдаешь через щель. Затворяя её, ты терзаешься любопытством. Плагиа®т — это концепция реализации, представления, имиджирования творений, но не они сами. Это фабрика. К примеру, мой друг симпатизирует движению, готов в нём участвовать как актёр, как фикция, притом, что свои рассказы он хочет видеть изданными только под своим именем. А почему бы собственно и нет?! Он пишет их, публикует\издаёт под своим именем, но один факт сопричастности его к плагитво®честву уже возымеет такое действо, что люди не поверят его авторству. Он это знает и готов поиграть в эту игру. Просто он конформист – жаждет резонанса и одновременно боится его. Пока второй пункт в нём побеждает и это являет собой замечательный нагляднейший пример противоречия, контры, контр-революции. У меня и самого есть задумки, наработки для 2-х полноформатных романов, но заниматься ими я намерен значительно позже, когда стану спокойным и рассудительным, вдумчивым и обременённым солидным багажом знаний, готовым к ним – и эти романы не будут частью плагиа®та. Однако если плагиа®т будет хорошо пропиарен сейчас, то для людей сведущих и интересующихся этой темой, и поздние произведения участников сего актива будут ассоциироваться только и строго с ним. Собака в очередной раз съедает свой хвост, и мы боремся сами с собой, что противоречит нашим чистым помыслам, но всецело согласуется с головной идеей контр-мер. Контр-мера является контр-мерой по отношению к контр-мере. В общем, только это убийство веры в нас, веры нам и является тем единственным путём перевода «творчества» в творчество, ман – в личную волю, а «жизни» в жизнь. Путём отказа от личного, мы освобождаемся от страха повторения уже наработанных практик. Повтор обесценивает их роль, они становятся бесполезными. А в ситуации, когда нельзя обратиться к старому, но при этом, обладая знанием о нём — что и сдерживает нас на пути обращения, уже приходится вырабатывать новое, свершать прорыв. Выход в реальность.

Пока плагиа®т насчитывает 5 человек и NN-ное число людей, готовых помочь, подыграть, номинально не обозначив своего участия, так называемый «рупор слухов». В идеале плагиа®т должен выйти из-под контроля и жить сам, ставши массовым и повсеместным явлением нормальности. Но произойти это само собой не может и, естественно, нужен толчок, который мы искусственно и создаём. Поэтому сейчас у нас нет необходимости вовлекать в движение большое число персоналий. Удобнее обойтись малым. Так проще будет согласовать свои действия и позаботиться о том, чтобы они возымели максимальный эффект. Тем более необходимо время для создания трактатов как мировоззренческого, так и художественного толка. А когда они будут созданы, и плюс к тому расползутся слухи, вот тогда уже можно создать портал-сайт, на котором и будет происходить дальнейшая активность всех мастей, стимулирующая растворение единицы в бесконечности. Если же с этого начать, то тупо произойдёт децентрализация, распыление эффекта и сил уже не хватит на привлечение новых активов. При том, что старые уже могут разбрестись.

Итак, я, кажется, всё рассказал. Бесспорно, что-то упустил, возможно, весьма значимое, а кое-что раздул и высосал из пальца. Что легко объяснимо тем, что текст писался двумя днями и, естественно, испытывал влияние моего настроения. Вот сейчас я, например, хочу спать, и мне осталось лишь поинтересоваться:

1. Что ты обо всём этом думаешь?

2. И готов ли ты поучаствовать?

Всё.

Алексей Ильинов и Андреас Часовски на лекции о современном искусстве (2009)

Писано шестого и седьмого марта две тысячи восьмого года Каспаром,

у него на квартире, им же, находясь в уме здравом и памяти твёрдой.