Не бывает плохих повествований о террористах. Начиная с Савинкова, любая повесть о бомбистах-подпольщиках обречена на успех. Читатель считает, что конспирация, воспитывает романтического героя, а читатель всегда на стороне романтического героя.
Кстати, о романтическом герое… Можно ли считать, что до XX века главным героем романтической традиции был дьявол, а после таковым стал террорист?
Кристобаль Сарагоса — испанский писатель, ему принадлежит около двух десятков романов, но на русском языке издан только один — “И Господь на последнем берегу”. Роман был отмечен крупнейшей литературной премией Испании — “Планета”. Год издания романа — 1981. На предыдущий год пришелся пик террористической деятельности ЭТА (Euskadi Ta Askatasuna) — баскской леворадикальной, националистической организации сепаратистов, выступающей за независимость Страны Басков — 93 покушения на представителей власти и полицейщины и стопроцентный смертельный исход!
Но этот год становится переломным в самой структуре ЭТА. Организации предстоит определиться — насколько метод террора, введенный во время Франко, актуален после свержения Франко? Вышедшие на свободу и пополнившие ряды подполья, вчерашние узники, конечно, радикализировали её деятельность, но вопрос остался. Автор вместе со своим главным героем пытаются разобраться в этической стороне террора, найти ту грань, когда «робин гуд» превращается в заурядного преступника, вовлекают читателя в свой спор о том, как не предать доверие обычных людей, каждый раз устраивая фейерверки из металла и человеческой плоти на улицах густонаселенных городов. Не секрет, что и ЭТА, и RAF, и IRA имели огромную поддержку среди населения, но насколько велик этот кредит доверия? Еще более четверти века ЭТА будет потрясать устои испанского государства, и именно сегодня стоит перечитать роман Сарагоса, потому как именно в этом — 2018 году — ЭТА объявило о самороспуске, а правительственные кризисы как в Европе, так и в России до сих пор не разрешились. Демократии и псевдо-демократии по-прежнему больны и на место прежних террористов, возможно, придут новые.
Сарагосу больше не переводили, как бы испугавшись и за то, что уже перевели и издали. Насколько автор радикален в других своих романах — русскоязычному читателю неизвестно. Переводчиков каждый год выпускается до “энтой” матери, но, освоив язык, все они уезжают в Испанию, чтобы работать на мандариновых плантациях, а переводить книги по-прежнему некому.