ИЗ КНИГИ «ТРУБНЫЙ ГОЛОС»
Хоть кол на голове теши у наших мужиков, не переучить, не перешибить их. Заладит своё – и ни с места. Вот хотя бы про коммуну. Сперва выговаривали комун, потом – канун, на этом и сели.
В деревне теперь одна думка, одна забота – коммуна. Как ни верти, а с весны влетишь в коммуну. Сам не пойдёшь, другие вволокут.
Изо дня в день наезжают в деревню, налетают, точно ласточки перед весной, городские комитетчики. Всё о коммуне речь заводят.
— Своей же пользы не понимаете, товарищи, – надрываются комитетчики. – В коммуне восьмичасовой рабочий день. А поодиночке вы по восемнадцати часов тюжите, а толку никакого. В коммуне – книги, газеты, барское житьё.А вы в ваших мазанках от копоти задыхаетесь.
Темны мужики. Жуть на них наводит «канун» этот самый. Особенно если уговаривает городской какой-нибудь комитетчик, который и сохи-то в руках не держал. Вот с такими-то и влети в «канун»: он тебе будет лясы точить, а ты работай за него.
— Мы что ж, мы согласны на канун ваш, товарищ, – чешут мужики затылки с хитрецой. – Только чтоб все работали за плугом аль на гумне. Никаких комиссаров в кануне чтоб не было! Лясы точить не желаем.
— Без этого нельзя, товарищи. Кто же будет глядеть за общим добром?!
— Ага! Вот, где собака зарыта. Это, стало-ть, ваша городская выдумка – канун. Комиссарить над нами будете, а мы лямку тяни? Вот ежели уговариваешь нас в канун – останься у нас да поработай до седьмого поту, а тогда мы увидим. Так-то, товарищ. Докажи!
— И останусь! И докажу!
Занят был товарищ до зарезу, полуезда надо было объехать, чтоб доказать: остался в именье простым батраком.
Зимой день не ахти в именье, да всё ж была работа.
Заставляли его дрова возить. В пальтишке на рыбьем меху, щиплый, тщедушный, кряхтит товарищ над запряжкой, мучит себя, не ладится у него.
— Товарищи! – бежит он к бородачам. – Покажите, как запрегти. В первый раз. Потом я сам уж.
Ухмыляются бородачи. Но показывают.
— Спервоначалу, конешно. Одначе, малый старательный.
Пошла работа у товарища, как по маслу. Навозит дров, наколет, да ещё за скотиной ухаживать бежит. Работа так и кипит.
Видят мужики – зря ломались. Работник из комитетчика хоть куда. С таким не зазорно работать.
— Молодчага! – хвалят бородачи. – Видим, твоя правда. В кануне-то ещё больше сработать можно, ежели по совести, один перед другим.
Ликует товарищ:
— Вот! С весны, значит, и начнёте работать коммуной?
— Быть по-твоему!
На том и расстались. Умеючи нужно обхаживать наших мужиков.
Пимен Карпов