Остин Осман Спеар «Средоточие жизни»

Остин Осман Спеар
«Средоточие жизни»

(Перевод: Эстери и Hypocrite)

НАШЕПТЫВАНИЯ АĀОСА
АФОРИЗМ I
«Усилие по вспоминанию в Долине Страха»
МОНОЛОГ КИА В ЕГО ОБЛИКАХ К ЗОС

Я достаю шпагу, содержащую исцеление: свернувшееся молоко излечило тело. Приготовься встретиться с Господом, всячески верующий, — Ты сам – живая истина.
Не жалей о смерти, чтобы мир не канул в вечность. Природа же более жестока. Изучение всего с Твоей помощью в наиболее мрачном виде изложения: от зарождения в твоих мыслях до последующего воплощения.
Испытывая муки от наслаждения, ты отрицал свободу вожделения – жалкие нечистоты несоответствия – когда-то искомую, и страх вожделения. Увеличение «Я» большей иллюзии. Желание есть постижение «Я» и побуждение Тебя.
Ни ты, ни я, ни третье лицо, не потеряем осознание путем единства «Я» и Эго, граница познания сексуальности непременно исчезнет.
В наслаждении довольно уединения, как окончательного побуждения – но оно порождает твое одиночество!
Говори не для оказания услуги, но для насмешки.
Слышал ли ты громкий хохот небес? Открывающиеся уста тотчас же гласят о праведности. В экстатическом же людском смехе я слышу желание к освобождению.
Как я могу говорить вслух о том, что нуждается в тишине? Будет большим освобождением взять свои слова обратно, и правду, как и время, которые их разглашают.
Зачем нужны намеки или театральный шепот? Истинную мудрость нельзя выразить членораздельными звуками. Слова – язык дураков. Правда сокрыта в лабиринте букв алфавита, они всего лишь многократное повторение одного и того же. Будучи заключенным в рамках рационализма, еще не был найден ответ ни на одно предположение.
О, Зос, искусство твое вылилось в непроизвольную катастрофу рождения и переродилось в олицетворение идей феминизма. Частичное различие полов увязло в трясине чувственного закона.
В мире был создан круговорот.
Все происходит от зрелой личности; как это будет соединено с завершением всего? Так возрастает неоднозначность всего, невежество индивидуальности. В конфликте Я и Эго разделяются. Это забвение символов стало неизведанной «причиной» существования.
Неспособные постичь события настоящего, что станет знанием о прошлом и будущем?
Воистину, этот творец скажет «Мне ведомо не то, что я делаю».
И в этом действующем кошмаре, где все есть каннибализм, почему ты отрекаешься от себя?
Истинно, человек напоминает своего создателя облачением в мерзость.
Небеса без разбора раздают изобилие в фантастических масштабах, вызывая ужасающую борьбу под названием «жизнь».
Необходимость, что была умышленным служением для ее же блага, — стала более чуждой.
Удаленность от себя является болью и преждевременным творением. Через эту удаленность – ты не слышал свой собственный зов, чтобы потенциально быть Собой; текущее «Я» не обитаемо.
В твоих желаниях нет правды. Удовольствие изнурило тебя.
Восторженное осуществление экстаза разве требует столь многого? Увы, ничтожность человеческих желаний!
Все так же снова ты будешь терпеть невообразимый чувственный опыт и таким образом уничтожать целый мир.

О Зос, ты будешь жить в виде тысячи обликов, и все постижимое будет происходить по отношению к тебе. Помни эти чувства и то, что ты взрастил.
Что есть все помыслы, как не этика ощущений, ставшая половым влечением?
В конце концов – что из желаемого Персоной воплотилось?
Желания достаточно. «Эго» неизбежно во всех отношениях станет наслаждением.
Существует лишь одно значение – сексуальное, и лишь одно желание – воспроизведение себе подобных.
Я являюсь причиною, ты – следствием. Я есть все, что постигаю; не за все время, но за некоторое.
«Я приумножаю Я» — это созидание: безграничная сексуальность.
Подробностям моих исключительных предпочтений нет конца. И чем более они хаотичны, тем более совершенен Я.
Душа суть дикие звери, а тело – их знания.
Как ни крепка всепоглощающа душа, в самоуничтожении покажется вечной.
Эти изменения чувственных возможностей указывают на знания, воплощенные в жизнь.
Двойственности не препятствуют ассоциациям, что вовлекают усложнения и большую подготовку.
Существование -это продолжительность самореализации, для создания ценности так, где ее нет. Согласно с желанием быть единственным у нежелания нет ни смещения, ни более поздней необходимости. Усложненное желание же является будущим порождением нового, нежели реализации (части) этого.
О Зос, тебе суждено умереть чрезвычайно юным! Смерть суть заболевание от страха.
Все, являющееся движением обратно, — порождено неспособностью к волевому акту: идти по отношению к себе.
С бесконечными самовоспроизводящимися ассоциациями ты познал все.
Среди созданий разумных рождение человека желательно, а человек хочет освобождения – свободы своему первобытному «Я».
Помни! Ты оставил высокое положение ради наихудшего? Люди – то, чему они предаются.
Погрузись в дьявольскую натуру, человеческая – худшая из возможных.
Дегенератам нужны женщины, обойдись без этой части себя.
Подай ей слабости свои, это – половина страданий. Боль подстерегает всякого жаждущего сентиментальностей.
«Бытие» твое в мужчинах и женщинах. Но скажу, что ты бы смог создать эту плоть заново.
Проснись! Наступило время новой сексуальности! Затем настанет возможность для больших радостей. Для усовершенствования вида вы, люди, должны любить друг друга!
Старомодные иллюзии правоты обрели новое состояние, в котором люди работают над каждым сомнением.
Умение твое в том, что ты предпочел. Наблюдатель, инструмент наблюдения, явление.
Осознание желания суть отрицание обладания: отсрочка реальности.
Сделай желание подсознательным, природа есть созидание импульса к воле.
Остерегайся своего желания. Пусть оно будет тем, что влияет лишь на само себя, и на ничто более. Не существует различий – только степени восприятия.
Очисти себя верой: живи будто бы в тумане! Не раздумывай о добре и зле, стань само-активизирующейся каузальным единством Себя, Я и Эго.
Действительность существует, но не в осознании проявленного «Я», непроявленного и ни того-ни другого. Таким образом объяснена выдержка: «Воля, желание, вера; существующие как одно целое становятся проявленными»
Правда содержит в себе точность не реальности, но веры.
Не имеющий законов свободен. Для этого нет необходимости, во всех отношениях.
Устань от просчитанной правды в виде нравоучений. Много гнусностей было сказано на себя в клевете. Что может быть еще более болезненным? В грязи я наступлю на тебя. Дорога взятых отовсюду людей – моя. Больше нечего сказать кроме:
«Я – бесконечное пространство».

АФОРИЗМ II
«Мораль тени, в которой Тайна Зос не имеет заповедей»

ЗОС ГОВОРИТ К ИККА:

Оставляя позади все несбыточные мечты, считай этот мир неискренним недоверием. Послушай, настал день избавления. Мое «Я» и «Эго» сбалансированы.
Я хочу спросить о твоем подавленном «Я». Желаю ли чего-то нового?
Никто не последует за мной, я не твоя защита. Путь твой.
Несомненно, твоя добродетель равноразлична. Твои жалобы подобны катастрофе; в молящемся всегда есть что-то от лицемера. Ты страдал? Будешь страдать снова до тех пор, пока твое Я не испугается своей сути. Довольно поисков и накала страстей, это лишь путь к интеллигентности.
Проступок мудрее, чем мольба (о прощении): сделай его страстью своей. Будь благодарен только себе и безмолвствуй. Религия – путь труса, в ком нет страха, а лишь добродетель. Пусть это будет единственной твоей отговоркой ради любого удовлетворения. Смел смех, да неискренен. Вознаграждена будет та храбрость, мимо которой пройдут. Твое Я завистливо к удовлетворению. Еще никто не посвятил себя целиком реальности.
Любой, кто когда-либо учился, не выучил ни одного хотя бы маленького или сентиментального желания. Я буду преподавать этот новый атавизм: требуй от Господа равноправия – узурпации!
Могущество справедливо для их деспотичной морали.
Живи в смелой аутентичности далеко от мыслей. Их страхи и надежды суть сновидения, в них мало что от действительности. Не жалей, только прилагай усилия, чтоб согрешить тебе одному известным способом, с легким сердцем: не браня себя. Нечто станет вещью в себе или ее порождением.
Суди безжалостно, все ничтожество в самоистязании. Опыт получают по договору. Большой опыт в принуждении себя к удовольствию.
Существует единственный грех – страдание.
Существует и одна добродетель – воля к самоудовлетворению.
Величайшее – в величайшей аморальности.
Происхождение морали в послушании самым ранним формам управления. В юности всем приходится слушаться родителей.
О, мой взрослый Икка, теряй это, как пуповину, так моя юность может пройти!
Важнейший исход человеческих усилий в том, что мы становимся благочестивыми воришками: с помощью присвоения чужого гораздо позже добиться своего преимущества.
В этом непрестанном восхвалении работы я открыл великий секрет человечества: Ты делай свою работу, а я – свое удовольствие».
То, что находится вверху аналогично тому, что внизу, что никогда успешно не было реализовано.
Раскаиваться? Нет, во всем поступай бесстрашно.
Ограниченность наступила, когда ты научился все систематизировать.
Что такое убийство человека как не то, что ты сотворил с собой? Смерть есть только там, где необходимо. Научись обходиться без всех этих «богатств» до конца.
Нет ничего более возвышенного, чем твои ощущения радости.
Вечное «Я»! Я износил миллионы тел!
О, греховный экстаз. Я твое порочное самодовольство, которое разрушило все.
Не доверяй учитель твоему, который ради «божественной истины» оградил лучших представителей человечества от мудрости. Такое откровение не несет предложения.
Делай все возможное для других: но не сомневайся в своем намерении: и убереги свое верование от нравственности.
Эмпирически исследуй себя: чтоб узнать более благоприятные колебания и волнения.
Лишь одно ты должен узнать: люби всех людей для их неизбежного насилия.
Не служи людям, демократия – ад.
Не обдумывай слова «Я хочу» и не произноси вслух «Я буду».
Относись уважительно к своему телу, оно – снова воспроизведет твоих родителей.
Не бойся ничего — бей по самому лучшему.
Скука есть страх: смерть – поражение. Иди туда, где страшнее всего.
Как тебе стать величайшим из людей? Разбрасывай семя! Дух этого события – успешное усилие памяти.
Разбей заповеди, борись с каждой догмой.
Восстание – удобрение для новых дарований.
Знания и все губительные войны реагируют из прошлых жизней, которые сейчас обрывочны для тела и действуют как бесплотные астральные тела.
Чем более отдаленное создание, что влияет на наши функции, тем более необычны проявления наших явлений, которое ничто кроме механических характерных черт физических особенностей.
Регрессии к точке, где исчезают знания, в том законе становятся собственной спонтанностью и свободой.
Если мое слово произнесено по фрагментам, отодвинуты супружеские кровати, и все старые могильные комнаты тщательно вычищены;
Если бы я обладал клеветой, если бы меня убили, оболгали, изменили, ограбили, и как погода я плевал на всех — в моем видении, что есть воля, которая хочет противоположное.
Ради моей любви к тебе, о Эго!
Ради моей любви к тебе, о мое Я!
О! как я мог хотеть быть самым оригинальным в любви к Себе?
Еще нет размножения, которое принесло иное удовлетворение.
Если бы я женился на чем угодно – был бы тайный сговор случайности: без и внутри.
И что изъявляет желание к самоудовольствию, этот бездыханный хороший вкус, это превращение в безбожие.
Я знаю тебя!.. Ты — небесная необходимость, у которой есть завершенный шанс вытеснить сексуальность.
Что касается меня, то я достоин Эго: и сам знаю, что есть добродетель.
Воистину, я утверждаю, что хорошее и плохое – одно и то же, и ничто, кроме преодоленной тобой дистанции. Воля к любви себя — неизрасходованная, размножение экстаза.
Там, где жизнь, там воля к удовольствию – однако проявление этого парадоксально.
Там, где управляет действительное, не рискуют ничем, кроме собственного закона.
Я есть что ни было, которое должно превзойти осознанное желание.
Эта любовь к Себе ни поддается описанию, ни обещает, но возвращает все, что когда-либо было взято – спонтанно.
Так я учу тебя, воли к желанию всего, ради тенденции к послушанию, что должна снова измениться.
За все обвинения я по-новому назову тебя: не грешником, но лунатиком.
Для посредников, действующих во сне.
Превзойти сложности приобретения воплощения мужественности от родителей не так сладострастно, некоторые привычки следует распространить среди мужчин: окружение, которое посвящено умению, кровать с твердой поверхностью, одежда с верблюжьей шерсти, питание – корешки из земли и свернувшееся молоко. Вся нравственность и любовь женщин должна игнорироваться.
Кому такая не запущенность принесла непризнанное удовольствие?
Снова утверждаю: «во всех смыслах» не нужно радовать Себя ради случая.

АФОРИЗМ III
«Хаос Ординарности»

ИККА ГОВОРИТ СЕБЕ:

Не угодно ли закрыть уши несущим в себе Великую идею, не имея при этом собственных взглядов?
Кто знает, что содержит его собственное подсознание? Это остается его персональной Тайной. Великие те, которые творят дела в тишине.
Нам приходится делать выбор из двух: регрессия или покой. Это «новое» приходит из прошлого: становиться рабами Божьими означает снова вымаливать часть удовольствий?
Люди борются за повышение – олицетворение чудовищного мира неопределенности и безумных идей.
Вернись, цель твоя – тюрьма! Обернись, и ты попадешь в этот безумнейший из миров. Прислуга, которая приходит ежедневно – удовольствие, ограниченное необходимостью в дешевеющем обслуживании.
Идущие вперед изнуряются даже более – до наступления сна – чем отстающие. Из несуществующего нет ничего постижимого, ведь зрение слабосильно. Безопасность в сохранении верной дистанции от собственности, но, сколько мы должны приобретать?
Опыт есть невежество, необходимость повторения. Одно ясно: мы являемся субъектом по отношению к нашим законам нравственности, осознаем мы это или нет.
Желание определяет, и никакая последующая вера неспособна изменить его ни на йоту.
Величайшие создания те, которые уравновешивают самые несовместимые вещи.
Умение – истина, реализованная посредством нашей веры. Обман – существенный человеческий фактор в Жизни, всегда ли Эго является самым большим обманщиком?
Гнев проявляется против всего, что скрывает правду в добродетели.
Остаются ли ограниченными те, кто могут знать, что они скрывают вселенную?
И скажи мне, что не входит в очевидность?
Знай как можно больше о жизни! Следует ли смерти выдавать свой секрет.
Самовнушение – к воле, вот что является великим учителем, а не догма.
Для тех, у кого идеи определились, остерегайтесь подавленного высвобождения.
Ибо что в мире наиболее почитаемо, то имеет дело с крайним презрением.
Истощение, очищение, сон: эта работа страдает от анвариативности до завтрашнего дня, когда мы снова воспроизводим жизнь.
О, глупец! Самоубийства не существует…смерти нет. Смерть суть изменение, и в большинстве случаев очень малое.
Ты, кто смердит как кишки скотины на убой – что входит в твой ежедневный рацион? Стань менее плотоядным. Если пища полезна, тело не будет страдать. Различие между человеком и тварью лишь в запросах, но не в усвоении пищи.
Не бывает продолжительного перемирия – ты вечно влюбляешься во все новые верования.
Для ментальных гимнастов: твой кульбит вернется туда, откуда начинается.
Раб! Без сомнения, ты и тебе подобные знают страдания.
Охвати реальность воображением.
Упадок деятельности наступает с рождения – тот в безопасности, кто никогда не покидал материнской утробы.
Совершенство не бросает тени на свою карикатуру. То, что истинно, не нуждается в аргументах – в том есть воля.
Труженики Зла владеют Земным Царством. Какие же ослы эти недавно появившиеся учителя, святые, моралисты! И среди них еще больше ослиц!
Ты получишь пророчество? Сперва назови имя той, с кем ты делишь ложе.
То, когда-то вызванное могучей страстью, сейчас вызывает омерзение; спи в одиночестве, чтобы помнить.
Если ты сам не можешь стать безбожником, тебя ничто не изменит.
Вечность не ближе к цели всей жизни.
Кто более нечист: тот, кто торгует убеждениями или тот, кто торгует телом?
Жизнь – липнущее подаяние, из которого прорастает дружба по направлению к паразитизму.
Стань более уединенным – я порадуюсь за тебя!
Кто придумал такие вещи как тщеславие и раболепие?
Чем выше форма жизни, тем гуще она населяет Землю и тем лучше она осознает свое тело.
Все, наполовину воплощенное, становится материалом снов, человек всегда плохо совмещал сон с реальностью. Тот, кто выходит за пределы времени избегает необходимости. Нынешний Господь говорит «В учениках мое удовлетворение». Скучающий спросит: «Не написано ли на сандалиях у проститутки «Следуй за мной?». Все то, что не хочется, становится зловещим морально. Только животное пляшет в человеке…
Ненависть к жизни – любовь к обладанию.
Кто может искренне сказать «Я верю в себя и ни во что более» — во всех смыслах реализовался.

ЗОД-КА ГОВОРИТ К ИККА

Бездна, проецированная из небытия порожденного «я» — большая неожиданность и изменение: чтобы растянуть цель удовольствия (для Времени, делающим все существующее несуществующим) эти вещи всегда останутся неопределенными.

Это была воля к извечным действиям.
Нечто номинально, все – чередуемое удовольствие. То, что рождено с первого побуждения, затем воплощается и исчезает с помощью иносказаний верований, ставшей законом.
Знания не отделит нас от достоинств небытия, но от человека, ставшего вовлеченным в болезнь, вся еда его отравлена, его совершенная пресыщенность безжизненна, чтобы он снова смог стать здоровым.
Такой человек изъявляет волю посредством мысли.
С помощью позы смерти (1) (она не нацелена ни на тело, разум или длительность жизни, ни на что-либо подобное этому), Телу позволено проявляться непроизвольно и быть невосприимчивым к реакциям.
Только тот, кто не осознает свои действия, имеет отвагу за пределами добра и зла, и возвышен в своей мудрости крепкого сна.
Воля к удовольствию есть основная функция, которая проходит красной нитью через всю активность, будь она сознательна или нет – и не зависит от смысла.
Отрицание любви к Себе является болезнью, — случаем человекоубийства
Знание необходимости является изначальным – размышление является ни чем иным как горьким разочарованием и первопричиной иллюзий, впрягающих людей во множество наполовину реализованных желаний.
Запомни, о Икка, существующие идеи осознания, достигшие основания и смысла есть эфемерны — предназначены для привычки и других предопределений – и не нуждаются в полном пробуждении.
Воля – возмездие, болезненный процесс переселения души – работа зарождения смерти.
Волевой акт вытеснения неспособности воплотить существующее Эго, для любого телесного переживания, кроме повторно пробужденного.
Человеку следует больше всего желать одновременного осознания его разрозненных объектов.
все осознание «Я» стремится к упадку и взращивает добро и зло снова – принуждения ограничения и нравственности. Из спонтанного небытия порождается все значительное удовольствие – что будет длиться в предельной неспособности
Обрати внимание! Все дозволено даже в кошмарах, — приходящие, они являются необходимыми как дополнительная граница для памяти – дальнейшее разделение объектов сознания.
О Икка, помни! Тебе не следует прекращать снова быть тем, что отрицают – до конца постижения человек таким образом создает свое потомство. Эти чувствительные создания и загробная жизнь в порядке осуществления эволюции, был ли ты когда-то, таким как они?
О Икка, твое умение этого нынешнего Бога – термитов, и других животных, которых еще не одомашнили и не ассоциируют с мыслями. Это средоточие «Я», которое называют сознанием , не ведает о своем цельном существующих воплощениях , но меняют и сокращают свою индивидуальность. Что такое «Я» и протяженность его осознанного существования?
…Слабое желание, управляется памятью с помощью этики и невежеством собственного тела. Следовательно, то, что непреднамеренно, то более жизненно и является волей. Забракованные знания станут законом и сексуальностью.
Эта цельность существует во многих единицах параллельно, не осознавая «Эго» как одну из субстанций.
Воистину — размышления многих существуют в живущих анимациях – их сознание ограничивается множеством создателей, но зная только одно более важное воплощение, – какое бедствие ужасней этого?
Что до остальных, их сознание при пробуждении осведомлено о более чем одной сущности и получил экстаз насыщаемым удовольствием.
О, Икка, злобно шути! Покинь преследуемую охоту в слепом повороте со значительной храбростью.
«Я», глотающий излишество в конце жадности – втягивающий секс к любви к себе. Счастлив тот, кто поглотил свое женское тело – когда либо проецированное – для того чтобы обзавестись продолжением своего. Что бы ни пожелали, его существование предрешено в бесконечном разветвлении вымирающих и несчастных: любовь к себе – парадокс «Я».
О, Икка Зод-ка! Твой домысел окончательности предотвратил сон и создал вечность. О, придуманный звук сна у изложенных руин космоса.
Все вещи существуют для неосязаемого и предшествующего сознанию.
С чувствительностью и именем, которое становится ее действующей симуляцией и таким образом исчезает — ее вовлекают в итоговую необходимость.
Причина стала столь благоразумна, что желание стало надувательством, совмещенным с колдовством.
Душа, гордая и ослепленная – гражданская война желания: из этого появляется необходимость в лекарствах и обезболивании. Человек сам создает свое окружение, разум сейчас – утроба сексуальности. Таким образом, я предлагаю тебе – любовь к себе и его собственный соблазн для нарушения.
Воистину, большой смелости ничто не остается, как удовлетворить неожиданное желание Удовольствия себя.
Для той причины, при которой желание действует снова, взаимодействует с эго, страдания должны быть наслаждением. Откуда я знаю?
Что за пределами человека – нечто более неискреннее или же будущее чудовище?
Желают одну вещь, думают о другой; появляется разница.
Каждый любит получать непристойную болезнь.
Их мечты застывают в грозных предсказаниях их самих, чтобы стать невразумительным желанием. И смех и грех! Что является наивысшей нравственностью, — мужчине любить мужчину или перевоплотиться в женщину для получения полного удовольствия?
Смерть – такой тип угасания, как замена эго в сознании (т.е. желание), она перевоплощается в отдельные цельности, единственно чтобы служить самой себе.
Действительные добродетели для мужчины – те, которые не ведают имен. Его бессмысленное Я верит в супраларсарианство //разновидность кальвинистической доктрины//
Мужчины растратили свою смелость для вызова проклятых. Никогда не будешь успешен в подражании их вытеснению.
Ты, кто всегда трясется как осиновый лист! Вздрагивающая твоя душонка! Ты погибаешь от отравы вчерашних любовных похождений и нравственности! О, несочетаемые синонимы!
О, ты, со своим умение, которое никогда не позволит решительно поцеловать близнецов обоих полов ни извиваться от ненависти или горького стыда.
Тобой ничто не открыто, до того как я это изобрел: в непрестанном воскрешении ранних размышлений.
О, твоя сизигия моего Я и Эго! Ты улетаешь от всего ощутимого. Нет ли у тебя скрытых желаний сумасшествия и скрытой любви? О, ты, внутри «неприрученный», ты не упустишь своей добродетели. Я бы не хотел стать членом твоей семьи, пока она размножается.
О, идиот! Где дорога, где я могу бродить обнаженный, безумствуя, а правонарушитель всего думает осмысленно?
О, время! Скажи добру и злу: «Иду, иду! Эго, я иду!»

***
Само по себе знание эфемерно; иллюзия, следующая после «Я желаю все»
Эго — вечность, не имеющая начала, Я – вечность, не имеющая конца, и не существует иной силы и содержания. Когда-либо увиденные нами модификации и разновидности являются результатом забывания и неправильной трактовки ночных кошмаров. Когда Эго изъявляет желание снова, затем исключительно Я и не останется больше ничего. Из этого получается вседозволенность.
Верь в то, что желаешь, в этом нет жалости. Скрытый смысл любви к Себе в применимости ко всем вещам. Для нее все эквивалентно. Разрушитель — из фанатиков, а любящий все — уникален.
Позволить выйти за пределы тем, кто безразличен к уловкам, кто насмехается над доктринами…освобождения целибата и брани. Я провозглашаю любовь к себе единственно свободой Теизма; я вижу освобождение от божьего рабства и развлечения эго во множествах бытия.
Вы, кто славите Правду посредством нахождения причины ее необходимости, вынуждены жить иначе. Вне этих запоздавших мыслей веры – процветают эти сомнамбулические поколения неудовлетворенных дураков, лжецов и человекоподобных, всегда сбитых с толку добром или злом. Все становится природным сексом, к таким усложненным «Я», что пробудиться от этого без катастрофы невозможно. Рождение стало болезненным, жизнь – угнетающей необходимостью, а смерть – нестабильной, кроме жутких вещей.
Что дальше должны содержать сточная канава правды? Ни правду, ни женщин, что что-либо другое, что сделало цель малодостижимой. Те, кто придерживаются определенной доктрины, продолжат движение на этом велосипеде для перемещения веры: они не осмеливаются столкнуться с ухудшением вне рамок, и так позволяют идее поддерживать саму себя воображаемым «Я верю». Что более отвратительно? Для меня весь пол. То, что не Я – мысли о нравственности, симулирующие и разделяющие. Представленные посредством забывчивости, рожденные спящими, чье каждое существо рассеянное, как может мир с такими вялыми предками быть чем-то мыслимым. Что человек запрещает, и потом совершает, — будет определенно являться причиной страдания, потому что желания его двойственны. Рождения усложненного желания и результаты действия дуальны: они являются множеством добродетели и порока. Создание обусловлено этой формулой реакции и рабской веры — вся вселенная получилась таким образом. Следует работать над тем, чтобы с помощью незапрещенной любви к Себе весь космос стал чем-то знакомым и приносящим удовольствие.
Но кто достаточно честен, чтобы поверить в это без повторения?
Отказаться одновременно от добра и зла удобно: следует вовлечься в импульсивное безумие.
Объявляя что-либо еще, найди приют в любви к Себе, которая подстрекает назначение к храброму «свободой от необходимостей являюсь я» и недостатки вместе с достоинствами должны исчезнуть. Вдохновением для себя являюсь я; производителем этой вселенной. Неутомимость в теле: меня создали рожденным из поддельной правды. Когда глаза закрыты, естественно мира не существует. О хаос! Если ли большее удовольствие, чем бичевание; — эстетический паралич, который приносит в жертву иссохшие души; до жути жалкие ущербные калеки — «Я боюсь…» ?
Я заявлю, что любовь к себе – самый секретный скрытый ритуал, зашифрованный хулительными символами: и за тем, кто позовет, произнесет эти слова без страха, погонится множество женщин.

Что есть ложь, как не временная несогласованность событий?
Что есть время, как не вариативность единого?
Что суть вся глупость, как не воля?
Что суть все верования, как не возможности «Я»?
Кто есть все создания, как не ты сам?
Зачем это существование? Проснись! Воспрянь вверх ради себя – ради открытия любви к Себе.

О, грех, где твоя жестокость?
О, любовь, где твое кровосмешение?
О, мысль, где твоя храбрость?
О, надежда, где твоя искренность?
О, эго, где твоя человечность?
О, истина, где твоя безмолвность?
Воистину, совершенна лишь любовь к себе!

СЕКСУАЛЬНОСТЬ И СМЕРТЬ АĀОСА

В юном возрасте Аāос осознал, что религии, системы верований и ритуалов состоят лишь из первоначальной системы ценностей их создателей; представляют собой изнуренных воплощением радости с помощью контролируемой страхом надежды и Поклонением посредством нравственности.
То, что пугает страх и должно нуждаться в перспективе получения удовольствия от их страданий; и те, кто имеют сведущее «Я», заставят тебя уничтожить их тело, не являясь никем иным как откровенными лицемерами – их проявления удовольствия будут потенциальными: воистину, Ааос осознал, что происхождение «Я» было ради приятного воспроизведения…но все изменилось.
Затем Ааос, взвесив в сердце давно законченную геометрию мира чувств, сказал так: «Как далеко реализация опустилась от исконного замысла? Разве не пережили мы все задолго до события? Что есть любое желание как не всякое? Но люди женятся, и ничто не является совершенно случайным. Я – начало всех созданий, конечно, это то, что я не хотел спасти (считая всех жалким больным сборищем).
«О, дар, который я могу преподнести миру для существенного увеличения его страданий! Бог – скороспелое создание человекообразной обезьяны, что-то должно быть подчеркнуто: человеку стоит возобновить свою сексуальность.
Что есть человек – кормящийся мертвыми телами Эго? Родимое пятно, росянка, болезнь самого себя, конгломерация факта и причины, действующей на провал его желаний – создавая его будущие потребности: что человек знал он возмущениях своего страха.
Воистину, страдания вознаграждают сами себя.
Он, кто желает, не знает о своем истоке.
Человек создал неопределенное «Эго» и назвал его правдой и другими подходящими именами: истинно, однажды названная Вещь становится ничтожностью к ее значению.
все счастье состоит из иллюзий и западни жалости. Все добродетели являются лицемерием, а все грехи – удовольствием.
Несомненно, храбрость сама по себе кажется защищенной …без угрызений совести.
Человек создал Самоудовлетворение, но не знал собственной любви.
Все однажды бывало произвольным.
Те, кто уже говорил, что их сила заканчивается в банальной сексуальной практике – ненормальные, с пресытившимся аппетитом и только. Те, кто знал, точно были распяты, осмеяны, игнорируемы и рот их был забит собственными экскрементами.
Разве мы забыли больше, чем могли когда-либо выучить?
Где магия для оживления разрушенных слов?
В конечном счете, все снова произвольно.
Что есть для того, чтобы верить, свободное от веры? Что есть для воли, которое защищено от реакции? Почему вера всегда воплощается? Хотя часто ли промежутки времени не совсем искреннее пожелание?
Кто среди людей знал, во что верил?
Иногда все бывает правдивым.
Что это за безрадостная вещь, необходимость – страдание? От чего произошла боль? Что является необходимым, кроме обусловленной веры?
Что мы неизменно говорим и желаем – сквозь болезнь.
Истинно, человек говорит открыто – значит, он страдает.
Что такое Я и Эго? Являются ли эти мириады форм, названные созданиями, такими похожими на меня? Кто может увидеть автопортрет во всех Вещах?
Воистину, сексуальность не имеет границ понимания.
Куда я пойду — туда, где я уже долго пробыл.
Вечное дежавю кажется необходимым для многообразия!
Почему потеря памяти этими смущающими преломлениями лучей моего исходного изображения – которое я однажды сделал – и из которого пружинит сексуальность?
Господь заново возродится из желания, это можно назвать как угодно: эта провозглашенная память безымянна, пока вера не воплотится.
С тех пор ее можно назвать повторно произошедшей субдивизией «Я». Все становится необходимым.
Человек – субъект собственного закона: все остальное является непристойной шуткой и ложью.»
Так размышлял Ааос в юности перед тем, как отправиться спать в одиночестве. После омерзительного ночного кошмара Ааос проснулся и сказал: «Неподвижность – моя глубина, которая могла осознать Тех, кто содержат в себе подобные преступные аборты вселенной».

Что есть тело, как не материализованное желание? Что такое мечты, как не удовлетворенные желания , стремящиеся к прогнозированию их возможностей, не смотря на мораль?
Жизнь – ничто иное, как воля, которая стала органической после пресыщения; ее следующие желания стремятся к Единству. Смерть – та будущая воля, в которую воплотится тело».
На следующий день Ааос пробормотал в свою растущую бороду: «уничтожь, о мое Эго, эти иллюзии того, что я нисколько не знаток удовольствия. Твоего могущественного экстаза, который желал твоего наслаждения в страдании!
Создай мое сознание твоей реальностью в теле!
Что есть Эго, как не Космос? Что есть Я, как не Хаос? Все может стать произвольным, вечно создающим свое удовольствие. Какой бы обман мы не практиковали, задача эмоции одна, а выражение их двойственно: Время творит многочисленность посредством отречения.
Что является опытом, как не отречение? Что располагается в центре, как не вера?»
После длительного вздоха Ааос обратился вслух к своему «Я»:
« Проснись, моя Любовь к себе! Оставь этот конец дня, я стараюсь всячески угодить удовольствию. Слишком долго я проживал кошмары других во сне…
Восстань! Пойти вперед и покормись от объемного вымени Жизни.
Ты не газон и не стадо, ни крупного рогатого скота, ни коров.
Но снова, создатель коров – тот, кто любит их груди! Разве они не являются всем для твоего удовлетворения, так или нет?
И что есть Корова? Не исток? Разве ты не создаешь Бога, учишь природу всем секретам и наводняешь пространство коровами желания, неузнанными и очевидными? Разве ты не создаешь и разрушаешь Женщину?»
И снова Ааос заговорил, но уже к своему недремлющему оку:
Узри свою седину, белоголовый, безмолвный наблюдатель за днем и ночью; ты смертельные тиски на ничтожество Времени! Это Ни то-ни иное – Я, переоценивший томление, страх и все заболевания на пользу воли. Мертво мое горе в страдании! Как может мой Зодиак непреднамеренно существовать? Не нужно быть в Любви с собой! Воистину, это перманентный экстаз я извлек из сотворения себя. Посредством кастрации «из» моя вера сбалансирована: мой непроизвольный автоматизм служит многообразию Любви к себе»
Затем Ааос занялся медитацией, пробормотав « Все существует из-за меня: все мужчины во мне и те, кто еще не очнулся от их собственного чрезмерного обилия от собственной реализации.
Все желания стремятся к единству: таким образом, я вижу через уши.
Пусть мое единство достаточно реализуется , так моя сексуальность станет пригодной для самой себя и избежит постижимости…
Где есть вожделение когда пройдены испытания? Воистину, эти ощущения имеют дальнейшее намерение вне себя: так ты украдешь огонь с Небес. Все вернется к их первоначальным функциям».
В этот момент Ааос осознал, что он не один, и некий голос его спросил: «Ты боишься?» Громко расхохотавшись, Ааос ответил: «Сокрытые от малой восприимчивости, совершаются жуткие гнусности.
Однажды мой ветер выдул немного коровьего помета – ты, глупец, извергнешь теплую кровь от своей проституции или инцеста.
Когда ты ничего не знаешь, похоть становится бессмысленной, вера – связанной идеями скромности , тело становится предметом пыток .Как человеку защитить свою веру от воплощения? Кто свободен от грязи и заболеваний?
Все люди – рабы великой бессмысленности в их цели прийти к удовольствию. Я думаю, Эго сможет. Нет освобождения от удовольствия, ни днем ни ночью не удастся прекратить длительное размножение их причин и следствий, все необъяснимо проникнет внутрь .
Бесконечны их составляющие и ничто никогда так не сбежит от их объятий – кроме их собственной любви к Себе…Ты боишься моего Я?»
Ааос понизил голос, прошептав «Какое дальнейшее действие я освобожу свою сексуальность? Истинно она всегда обращается ко мне!
Посредством этого Я — не сопротивляющийся себе, стал покорным» Когда голос исчез, Ааос продолжил как и прежде бормотать и смеяться: «Возможно ли, чтобы мертвые жены воскресли?» Поэтому, подумал он – женщина мертва.
С такими размышлениями Ааос замолчал. Проснувшись от самоанализа, он сказал своему телу:
«Человек — нечто, что воскресает из архетипа, при том, как предыдущее желание идет червям. Все концепции предопределены дегенеративным развитием или самозаменой степеней моральности.
Воистину, моей будет новая сексуальность, которой не нужно никого превосходить или портить. Чтобы дать ей имя, я назову ее «Неизмененной сексуальностью» безымянная она подойдет ко всем желаниям; таким образом, я не пропущу ни крупицы экстаза. Мудрость ее будет мечтой трепещущей любви к Себе, которая провозгласит: Я – тот, кто удовлетворяет себя без морали».

Тело Аāоса

Готовясь к смерти, Аāос произнес монолог:
«О, твоя непостижимость, что вышла за пределы человеческого желания, твой величественный дисгармоничный Лик. Миллионы лет ты не истомилась моим телом. Что тебе принесет удовольствие за исключением моей проделки?»
«Я научу тебя радостной смерти всего сущего» — так произнесли мои сведущие уста «Моя вера создала для меня тело еще прекрасней и возродила желания. Боюсь ли я переоценки, называемой смертью? Знаю ли я отсутствие смерти, когда только зародилось время? Восстань, старая память! И поведай мое осознание этого часто повторяющегося опыта – в очередной раз!»
Затем Смерть выразила свою мысль:
«Ни чужаком, ни врагом для меня не является Аāос, мы слишком старые друзья с ним, чтобы дойти до драки. Что ты пришел взять у меня на сей раз? Зачем свежие ассоциации твоему новому телу? Аāос ни в чем себе не отказывает. Ты пришел не ругать заповеди, чтоб пробудить бесплотные Звезды».
Аāос ответил «В моей жизни память жила в размеренной удаленности, которая была однажды мной. Моя вера достигла ассоциаций, которые превзошли всю нравственность и рационализм. Я очень изменился с помощью Эго; конечно же, я пришел ни для раскаяния, ни для поиска жены.
В самом деле, моя воля подчинила честность и честно смеется с любой добродетели!
Теперь, когда мое индивидуальное сознание растворилось, чтобы снова насытиться наиболее отдаленными желаниями для формирования нового тела: — О, могущественная Смерть, воскреси в памяти во время моего воплощения – мою крайнюю аморальность, пугающее безумие, остроумные проступки, сатирические гуляния, гротескную конкубинату хаоса.
Вспомни, о Смерть, мою яростную жажду, которая не имеет названия (забудь мой первый поцелуй любви, сейчас увядший как опавший лист). Создай с помощью этого мою сексуальность совершенной, всезнающей, чтобы я мог снова воспроизводить сильную любовь к Себе в уединении».
Затем Аāос обратился к перевозчику:
«О, время, сейчас я не стыжусь ничего, чтобы принять отцовство.
То, что я создал – будущее, подходящее тело.
Я учился и забывал то, что учил, одинаково кропотливо вникая в эту Вселенную. Тяжелая работа была моим верованием и отречением. Что я необъяснимо создал – я подтолкнул внутренний мир для создания уверенности реагирования.
Мои знания заключаются только в бормотании нескольких слов с постоянным изменением интонации и смысла. Я страдаю по тому, что никогда не будет забыто и оглашено: настолько мною осознана Жизнь. Где страх, когда я побуждаю к размножению? О, земля! Все воспоминания! Порода, жидкость, пар и пламя! Мое тело — старые сантименты заново возрождающиеся: чтобы опять существовать и меняться по команде «Я желаю». Альфа и Омега моей мудрости – радостное самоубийство: оно неотвратимо и станет моей платой вам.
Сталь и яд мои друзья. Сталь для Меня, яд для вредителей – чтобы поразить себя.
Я желаю этой плодоносной жестокости, поцелуя смерти, таким образом реализовать свою сверхзадачу».
С твердо устоявшейся верой, горящими глазами и улыбкой на полных алых губах; Ааос пристегнул шпагу, сказав: «Для человека не существует большей милости, чем покончить с собой в удовольствии». Больше нет нового опыта для Ааоса!
И так он умер.
***
Смертью назвали великое неизведанное.
Несомненно, смерть – непредвиденное обстоятельство. Приключение в проявлении воли, передаваемое на тело. Что происходит после смерти? Могу ли я поведать? Мой опыт, возможно, будет неожиданным…
Без колебания, все станет ощущением «порывистого ветра», который дует изнутри, перспектива тела в загробной жизни обратиться в пыль – пока сознание снова не разовьется.
Смерть – это преобразование жизни, инверсия, реверсия сознания к родословной и, возможно диверсия! Продление эволюции. Приход авангарда угнетенных.
Знаешь ли ты, что случается с телом после смерти? Какие изменения точно имеют место быть? Ну, так происходит и с твоими верованиями, желаниями и т.д., что создает понимание того, что все вещи кажутся олицетворенными желаниями, духовным миром; идеями прошлого и плотью будущего. Из этого принимается решение о новом теле и выбирается родитель с помощью законов привлечения.
Мудрец позаботится о своих будущих родителях и о реализации себя как мужчины перед смертью.
Сознание (для большинства только три упоминания) не такое определенное, как в жизни, но так много твоего сознания в смерти, чтобы расширить твою волю в жизни.
Смерть суть болезненный сон жизни. Его длительность зависит от совершенства индивидуальности или обратного, но близко следует продолжительности предыдущей жизни – до реинкарнации.
Смерть, будучи действительным кошмаром жизни, имеет болезненные возможности – в степени единства сознания. Призрачный мир «возможно», где все является неопределенными потенциальными желаниями, осуществляется. Ничто так не женственно как подобное. Говоря снова, смерть – неожиданность, которая там захватывает, где ты был до момента падения твоего тела.
Если судьба есть жизнь, то смерть – риск изменить судьбу! Мир, где воля создает запоздалую мысль в собственном воображении.
Для большинства смерть содержит преимущественно чистые листы, но разве со всеми нами обходятся одинаково?
Изучай свои сны в этой жизни, они могут помочь тебе в позе смерти.

Рай Ааоса

«Все является объектом воскрешения» — так сказал Ааос, улыбаясь, восставая из мертвых. И обернувшись к своей тени: «Я пришел! Меняющееся слово, которое уничтожит религии, вихревой ветер, который будет шутить в Церкви!
Снова! Кутила в сортировочной очереди полов, безумец анархист желаний, дикий сатир волчьих поцелуев. Однажды снова в землю, дикий вихрь желаний, ты — пьяное дыхание неприличного освещения.
Моя вампирская наложница из хаоса обвилась вокруг моей груди бытия.
Испей же из моей чаши экстаза! Да, как мое жадное пламя поднимается вокруг тебя, ты убегаешь от меня прерывающимся от смеха шепотом твоей восхитительной радости!
О, Л.К.О.’К.С!! (L.C.O’CS) ты – ненасытная жажда моей любви к Себе, с тобой и больше ни с кем я произведу потомство!
«Что сейчас, после воскрешения? Грешное отчаяние магии? Я бунтарь Логоса: солнечный сатир Хаоса! Гром и молнии? Да, жизненная яркость угрюмого пепла, пресыщенные души. Экстатический смех, что раздается и пробуждает…
Я – содрогающаяся тишина и удушающие глубины эго, то спящие ,то восстающие.
Я – непостижимая женщина. Вид на пропасть с нависшими тучами, в которую наведывается мое обнаженное , вампирское Эго.
В которой пишут зашифрованным языком моей половой жизни, так что я – единственный ключ. Где ядовитая атмосфера, исторгаясь, поднимается до самого верха. Где я промачиваю мой жаждущий язык в козье молоко. Борясь со своими оцепеневшими поцелуями, падаю внутрь всепоглощающей истонченности. О, госпожа моя, я непередаваемо одурманен борьбой с твоими глубинами. Я – монограмма любви и ненавижу быть стянутым узлами. Выживающий сфинкс, никогда достаточно не воображенный. Я – гротескные преломления формы и «Я». Горькое слабительное, которое называют смертью. Жестокость, которая переживает утро. Беспокойная воды под луной – это я: испуганный черный альбатрос неиспорченной женщины – там где есть мужчины. Я – незрелая грудь ребенка, девственная утроба, скрытая в кошмарах. Неизменная в метаморфозах, проникающая в творение без жалости. Да, я весь в этом – еще никогда не узнанный. Мой поцелуй – укол шпаги! Для кого я желаемый источник в горячей пустыне? Только для тебя, О, Л.К.О.’К.С.»
Так пропел Ааос, хулитель, отшвыривая прочь погребальный саван.
Пройдя мимо людей (он находил удовольствие во всех людях) он отдал им свою магическую книгу, названную «Жизнь и Смерть, в шутку названные любовью, где каждый человек – Бог, и что бы он не пожелал — его вера».
Затем Ааос пошел по своему пути, бормоча в свою козлиную бородку:
«Вся надежда умерла, что остается? Я похоронил иллюзии и неискренность. Таким образом, мое тело стало непостижимым! О, Господи, где же твой враг?»

СНОВИДЕНИЯ АĀОСА

Я и Тайна
Однажды время близилось к назначенному для эксперимента, и Ааос смотрел на воды, чтобы породить с помощью случайной проекции тайну в абсолютную пустоту его одиночества.
И вот каким было его желание: «В будущем мои мечты будут интерпретировать сами себя как пожелание (т. е. реакция)». К этому, он пояснил: «Почему бы всем страданиям не остаться спящими?».
Ааос сделал традиционный предварительный ритуал в сточных колодцах и выпустил их в горах. Перед проекцией он просил воды: «О, вы Я, наоборот – мой Бог. Я как минимум не буду жертвой вашего розыгрыша. Я понял, в жизни возможности не хранятся на небе — среди не осознающих трусов, но достигают совершенства везде. Я объявил (открыв его книгу) нечто отличное дрянной ретушированной фотографии, которую люди называют реальностью: несмотря на то, что она тысячелетиями была дурной привычкой.
Я создал умение (живущую веру) которое превзойдет все существующие концепции.
Я воплотил то, что должен совершенствовать: воистину, не для того изображения опыта в настоящем времени для удовлетворения овец: не очевидной аллегории ослов – мыслящего Бога: не натюрморта из пустых бутылок и тривиальностей для старых дев: не пестрых трагедий для песен.
Но странное желает более странную тайну.
Закон, который я создал несмотря на мыслящего Бога – и уничтожил и воссоздал заново, так, чтобы я мог совершить любой мыслимый грех против его слова.
Моя польза была моей выгодой – мое удовольствие – что одно служило и человеку, и небесам, где я был Козерогом.
После этого откровения Ааос приготовился для позы Смерти и правосудия. Очнувшись от жуткой ярости – его зубы скрежетали, его члены дрожали и промокли от холодных капель пота, он позволил ознобу изнурить себя и подумал:
«Воистину, мне не о чем просить прощение или каяться… Увы! Что боится это «Я» кроме своего собственного состояния?
Люди создают самые быстрые телодвижения вне себя – всегда предпочитая принуждение безграничности свободы.
Увы, увы! То, что декоративно воздействует на его бесполезность – символ «Я был»
Некролог для любви – польза».
Затем, поднявшись со своего ложа и сделав вдох в трансе: «Снова я в жестокости умру и посмеюсь над Богом»
При изнуряющем процессе он претерпел дневную мечту: «Воды стали темными, потом мутными и начали свое движение.
Подходя ближе, он заметил флуоресцентную трясину, заполненную выкидышами человечества и созданиями — подобно борющимся навозным червям, бессмысленным и слепым: бескрайнее болото неудовлетворения, где разорвано на части желание.
Его волей сон изменился, и он попал в бескрайнюю психиатрическую лечебницу+бордель.
Осознав свое местопребывание, он пробормотал «Вот это – жизнь, бесконечное поглощение и размножение, морально, люди – ублюдки».
На полу были разбросаны грязные вещи и свечи потухли: познавая самую чуждую ему женщину, его ничто не принесло достаточного удовольствия… поэтому, его внимание пришло к верхней истории. Он был кем-то, стоящим перед лестницей. И сейчас ему представился нелегкий способ пройти. Ему предстояло карабкаться по всему, что поможет.
После весьма болезненных попыток он смог дотянуться и повис на балюстраде этажа выше.
Там он обнаружил магазин, в котором были странные лики и новые порождения человечества. Затем он пробился еще дальше для приобретения незатруднительного входа, думая «Где есть желание, там всегда можно найди желаемую любовницу. Что верно, то моему »Я» приятно. Сейчас я достиг шестой буквы алфавита» Когда он обнаружил другого, более проворного, который следовал за ним, и кто, добравшись до Ааоса, ухватившись за край его одежды – закричал «Туда, куда я не попаду, ты тоже не пройдешь» Их совместный вес оказался слишком тяжел – балюстрада обрушилась и они оба упали. .. Ааосу казалось, что он падает в бездонную яму – а потом, вздрогнув, он проснулся, и после рефлексии, обратился к своему сердцу: Воистину, я влюбился в новое верование и стал нравственным! Это я интерпретирую несколько по-разному.
Что было когда-то легко – сейчас стало тяжело. Все отражения расходятся от сути содержания. Кто знает, что его собственное постоянство отражает как время отображения.
Кто верит запоздавшей мысли без осознания?
Я, чтобы напророчить себе — без собранной груды старой одежды – посредством размышлений, предшествующих воле – быть ноуменальным, предшествующим Времени. Забыть? (т.е. освободиться от сознания). Да, тысячу раз! Чтобы желание стало гигантским и достаточно безумным для своей воли.
Как память может забыть, если реакцию мы сами изобрели? Что есть плохая память, как не нравственность? Что есть воля как не реакция – порожденная катастрофой «Я»?
Затем Ааос вспомнил, что он обусловил его реализацию обдумыванием времени и заявил: «Так концы в частичной сексуальности – в магии всех ослов, которая является моим посредником. Слишком много думать вредно для нервов. Тайна знает больше, чем я желал: и так я должен разгадать ее». Затем Ааос громко расхохотался и сказал. «Вверх! Вверх! моя сексуальность, и будь светом для всего – что находится во мне»
И во время созерцания завтрака – избежал его и я узнал, что он будет достигать недолго.
И таким образом, он нашел новое использование его добродетелей.

Любовь к себе и картография

В юности Аāос много грезил, об удовольствии или о чем другом, во сне или наяву. Часто фрагменты грез преследовали его долгие дни, кроме тех, которые были проведены на супружеском ложе. После развода он спал в одиночестве со своей шпагой. Однажды, мечтая, Аāос все еще бодрствовал, и вот что ему пригрезилось:
«Занимался он исследованием незнакомой страны и после возвращения стал составлять карты по памяти и эскизам. Он был удивлен, как хорошо сохранилась в памяти каждая запрашиваемая подробность, поражен легкости, с которой его рука выводила горы и очертания ландшафта той чужой страны. Его сноровка стала до того удовлетворительной, что угрожала событию скорым прекращением и затем забытьем. Он проснулся от этой решимости и смог погасить взволнованный энтузиазм, успокоившись тем, что ничего на самом деле не произошло. Затем он промолвил следующее:
«Что это за новый обман?
Разве моим страстям все еще нужна набедренная повязка? Воистину, быть в одиночестве и рисовать карты – сейчас небезопасное занятие.
Сон? – Этот сексуальный восторг останется. Размножение – гораздо большее, чем женщина. Но в функции сексуальности не входит лишь одно размножение: опыты более чуждые сулят большие надежды, чем нечто, когда-либо воображаемое.
Должно сохраниться лишь одно: появление на свет воли.
Смотри! Моя любовь к себе, в ком я нахожу удовольствие очень хорошо – чтобы позволить ускользнуть в другое бытие.

Аāос и Гробовщик

Однажды темной ночью, покинув таверну более-менее трезвым и теперь бездумно скитаясь, я дошел до хорошо освещенного бюро ритуальных услуг. Опьяненному мне была всегда интересна работа в подобных местах, поэтому, здесь я и остановился. И в ту же секунду дверь грубо распахнули пинком, и пятеро пьяных помощников гробовщика, покачиваясь, подошли ко мне.
Их было много, поэтому я практически не протестовал, думая, что пьяницам везет.
Это было слишком очевидно, что любые извинения или попытки сопротивления, исходящие от меня, были бы безуспешны. Они достигли агрессивного состояния, и я обнаружил, что я знаю их достаточно хорошо! От доводов глупого обвинения (да что они мне только не предъявляли?) дошло до ударов, и я подумал, что безопасней будет не сбегать. Хорошо ли я дрался? Они – да, и с пьяным гомоном втащили меня в помещение для покупки гроба. В мыслях пришло узнавание — увы, так же хорошо они узнали и меня! И затем не прошло и пятнадцати минут, как случилась безнадежная для меня драка между похоронными принадлежностями и телом.
Я был ограблен, оплёван, раздет, избит и связан – какое издевательство только не перенес? Думаю, это унижения и удары довели меня до беспамятства!
Но, меня так просто не оставили в покое – спустя некоторое время меня привели в сознание для еще худшего… Мне сказали что они только что закончили делать гроб для моей жены. Затем они заставили меня взглянуть на ее мертвое тело. Даже в моем жалком состоянии я не смог не подумать о его красоте. Теперь они стали поносить меня уже из-за нее, которая жила бы до сих пор, если бы я ее не игнорировал, я — развратник, дамский угодник, лукавый безумец. После этих и многих других оскорблений, они объявили мою судьбу. Мне было предложено выбрать, сожгут ли меня в одиночестве или закопают живьем с ней. Естественно, мой выбор был в пользу одиночества. Но даже этого мне не позволили. Я был закопан живьем вместе с ее трупом. Совместной силой своих тел они закрыли крышку гроба. Я думал, что мертв (ведь не слышал же я никаких порывов ветра?), когда сомнения закрались в мою душу. Затем понимание что я жив, осенило меня, когда я ощутил холодный труп раздавленный под моим телом из-за недостатка места в гробу – никогда прежде не испытывал я такого ужаса! От сильного крика мое дыхание разорвало переполненный гроб на куски! Я поднялся, думая, что один. Но нет, сидя у трупа, среди осколков ухмылялся демон. Быть одним, но полуживым и вместе с демоном, — не того спада напряжения я ожидал… А он вскоре обратился ко мне: «Трус! Ну и где же твоя храбрость, даже против пьяных врагов? Ах-ах! Ты действительно хотел удовольствия! Кто силен, Я или Ты? Что исцелит мертвых Богов? Ты, разваленное убогое ничтожество – исцели свои зияющие раны, твое искусство больше годится, чтобы клянчить, нежели чтобы охотиться». Он говорил все громче, пока вплотную не приблизился к моим ушам. С разорванным на куски телом, поломанным в каждом члене – что я должен был ему ответить? Мое молчание побудило его говорить снова: «У тебя нет жалоб?». В могущественной ярости – для нее стимул был куда худший, чем для всех моих более ранних страданий – я ответил:
«Черт побери, нет! Храни свою собственность – Я проявляю волю к удовольствию.
Ты крайний! Ты восстановишь заново это ничтожество, которое является моим телом!»
Затем я сразился с демоном и заметил, — я остался в одиночестве!
Что же произошло? Я, в своем жалком состоянии, даже оставшись без зубов — как я мог соперничать с демоном? Стал ли я суккубом? Быть может – я стал демоном? Но я знаю точно – Я проявил волю к удовольствию. И с этого дня стану улыбаться всем людям в лицо.
Затем Ааос проснулся и пробормотал «Вера и желание — дуальность, которая порождает все иллюзии и ловит в ловушку смысл (т.е. сексуальность) и препятствует свободе воли.
Что есть случайные страдания, как не реакция на угасшие романы, ставшие сейчас колдовством.
Как сильно мы ощущаем тело? По сегодняшний день компромиссом тела является родство между сознанием и творением всего.
Без сомнения, сейчас я – гробовщик!

Гибель Тцулы

Во сне Аāос повстречал однажды сестру свою, Тцулу, и узнал, что она собирается вступить в брак, после обращенного к нему вопроса следующего содержания: «Мой любимейший брат, что ты думаешь по поводу моего предстоящего замужества? Я бы желала твоего наставления, как сведущего и искусного в сексуальных делах человека. Мое тело слабо от страстного желания и претерпевает ужасающее беспокойство, которое удивительно в сочетании с моими девственными предпочтениями ».
На что тот ответил «Что вызывает удивление? Эта жизненная сила действует и творит сама собой. Даже если принятые ранее источники выражения открыты. И уж тем более – когда закрыты, и аморальность присутствует в характере.
По отношению к обманщику, кто-то может клясться и не выполнить обещание, что вместе с двуличной волей будет удовлетворением без родовых мук. Воздержание – это не подавление желания, но преобразованное желание с помощью превращения в нечто большее».
Тцула отвечала так: «Увы! это внушающее страх желание найдет свое освобождение в воле, противоположной моим усилиям по умиротворению: не может ли брак стать моим избавлением?»
Аāос сказал: «О, моя сестра, должна ли ты стать еще непритязательней от малых желаний? Ох! Отвергни полу-желания, намного лучше этого слиться с пороком. Тебе, моя сестра, я желаю замужества лишь по большой любви. Я предвещаю день, который настанет, и согласие близко твоего растворения в воплощении мужественности.
Что такое вся природа, как не твои прошлые воплощенные и движимые желания от осознанности до следующих желаний? Родственные отношения так и остаются провоцировать непроизвольные намерения, — твоя оппозиция, которая приводит в движение болезнь, не что иное, как борьба Я и Эго.
Свяжи свое желание привлечением внимания к своей любви к удовольствиям, иначе оно совсем исчезнет. Предотвращай свое верование от воплощения посредством сознания текущего существенного желания. Предвосхити наклонности желания этим, но не остальными значениями утомительных желаний.
Ни воздержание, ни оправдание не разрушают по нужде. Воистину, сестра, я бы хотел, чтобы ты познала воплощение мужественности.
Затем он стал засыпать, сестра его растворилась, а сон приобрел оттенок абсурдности, пока он не испытал нечто, заставившее его содрогнуться от ужаса: просыпаясь, он понял, что кто-то покидает его ложе! Аāос схватил шпагу, заскрежетал зубами от дрожи по всем конечностям и, с наводящим ужас выражением лица, закричал: «Альфа и омега! От того, что ты захочешь превзойти, ты сама же и задохнешься»
И взмахнул шпагой, которая пугающе зазвенела. Затем, стряхнув испарину со лба, он пробормотал: «Истинно! и снова я жалкий моралист, наибольший бездельник из наблюдателей. Сестры были всегда обманщицами! Все девственницы глупы; что значит их девственность?»
Затем пристегнул шпагу опять, лег и попытался расслабиться, но сон не приходил до рассвета: из-за его размышлений, кто же был его сестрой.

Убийца для того, кто следует

Однажды во сне Ааос перешел границу и дошел до равнины, — под моросящим дождем, скитаясь куда глаза глядят – до покинутой груды развалин. Чем ближе был этот разрушенный город, тем явственней ощущалась оттуда ужасное зловоние, сопровожденное стонами агонизирующих. Войдя в ворота, Ааос обнаружил безграничную бойню: в мешках висели бесконечные ряды мертвых тел. Черная грязь улиц была пронизана истекающей кровью, публичные дома были испятнаны, вся эта атмосфера пульсировала агонией; свинцовое небо отражало их багрянец. Ааос, заткнув нос и уши, продолжил идти… Затем остановился, и испуганным взглядом осмотрев результат работы палача, обнаружил, что каждая жертва была обезглавлена, но таким образом чтобы умирала не сразу, а как овца, истекала кровью до своей кончины. По мере его созерцания груды извивающихся тел в бессмысленном Бедламе стонов умирающих – насмешкой убийцы они сделаны еще более тошнотворными, и сцена стала еще обширней, безбожней, как заметил возвышающийся над ним гигантский силуэт, с окровавленной овчиной вместо набедренной повязки, кто закричал резким голосом: «Горе тому, кто нашел это жуткое место пресыщения. Я — хранитель по имени Некробиоз, для того чтобы здесь была изменчивость!» затем, заметив Ааоса, обратился к нему: « Но почему Ааос пришел в закрытый сезон? Ты, старая продувная бестия Времени, всему подмигивающая! Поскольку ты мог изволить полюбить все самое отвратительное, прочь, Ааос, ты такой же лукавый убийца овец!»
Затем великан, показав жуткую гримасу, отвернулся, стиснув зубы и завыв как собака. Он рос и рос, и, увеличившись в размерах до бескрайнего космического пространства, исчез.
Когда Ааос проснулся, он пробормотал себе: «За пределами времени есть ощущения пробуждения от крайней невозможности существования и безумных идей, которые мы зовем реальностью; а тупость мы называем волей.
Разумеется, некто почувствует отсутствие своей головы.
Для тех пробуждений – правда нежелательна, потому что всегда меняется».
Затем Ааос поднялся, чтобы вдохнуть в легкие свежего воздуха и плотно поел.

О предвестнике великих событий

Однажды ночью, во сне Ааос угрюмо прокладывал себе путь вверх по склону, через бесконечные останки городов. Улицы их были хаосов мусора, воздух тяжел от несвежего зловония влажной горелой древесины и разлагающихся останков. Нигде не было признаков жизни – даже небо было мертвым и бездыханным. Спотыкался в одиночестве, пока тело не устало. В изнеможении он остановился отдохнуть и, посмотрев вниз, заметил большое количество рукописей. Наклонившись, поднял ближайший листочек и вот что он прочитал «Я также был однажды во всемогущем удовольствии в саду всего, завораживающего разум, владел мужчинами и женщинами всевозможной внешности и национальностей.
Все скрытые сокровища природы были показаны мне искусной и коварной случайностью. Но ни одно желание не было удовлетворено…И что я сейчас? Гнилая грязь и пыль, безжизненно существующая. Пустой бурдюк для вина, разрушенный и укатившийся!
О, путешественник, что было причиной моего разорения?»
Ааос присел и сказал задумчиво «Когда эта самая земля под чьей-то ногой обвалится, что останется в безопасности? Какие шансы сбежать без предшествующих познаний? Спасет ли кого-то грамматика или правильное произношение языка?»
Помедитировав так некоторое время, он внезапно испугался и вздрогнул.
За его тенью выросла другая. И когда он обернулся , перед ним появился озаренный светом юноша, который сказал «Проснись, Ааос. Эти скорбящие руины ты не вызвал посредством твоей величайшей любви. Все эти удовольствия — не что иное, как сны, пробуждаться от которых слишком жестоко. Что есть вся сексуальность, как не безграничные синонимы любви к себе, эго, созданное и разрушенное? Сейчас эти радости угасли, подавленные своим же прародителем, оправданные женской запоздалой мыслью. Вся изначальная мысль была однажды подавлена, став вулканической».
Ааос, прищурив глаз, ответил «По пробуждению следует оплодотворить неблагодатную почву?», после чего они оба улыбнулись. После всего, они обвели друг друга взглядом. Ааос поднялся и покинул юношу.
Окруженный высотами он долго высматривал небо, пока не заметил слабый свет солнца, пробивающийся сквозь туман. Тогда он сказал следующее: «Воздержание от добродетелей путем полной неразборчивости становится бесконечным. О, Солнце! Подобно тебе, я тоже буду все целовать и засыпать в одиночестве так чтобы они распространяли мое наслаждение».
Просыпаясь, Ааос вспомнил свое намерение и сказал своему сердцу: «Тайна желания (т.е. любви Себя) не может быть удовлетворена ничем кроме собственного «Я», — посредством уникальности. Этому научила меня моя нравственность через символы во сне. Как и наяву, так и во сне, — все имеет сексуальный подтекст, скрытый добродетелями. В этом — загадка и смысл для воли.
Что есть все человечество, как не забытое кем-то освобождение – ставшее неупокоенным? Неожиданный лай собаки, которую не следует пугать.
Никакое лекарство не принимается произношением названия средства для выздоровления.
Воистину, во время катастрофы слишком поздно подбирать верное слово».
Воплощенная мечта
Однажды ночью Аāосу посчастливилось лицезреть одно сновидение.
Когда он был еще юношей, то встретил прекрасную деву, которая была знаменита в кругу эстетов. Все в ней было прекрасно, даже ее имя.
Они стали любить друг друга, и он познал ее…если быть достоверным.
Но дурной голос заговорил к нему, и, поверив в его дружественные намерения, стал он сомневаться в ней. В горячности, свойственной молодым, он порвал с любимой и вошел во всякого рода брачные отношения, не принесшие ему удовлетворения. Затем дурной голос исчез.
И годами скитался Аāос в непрестанных поисках, но так и не разыскал свою потерянную любовь: думал, что они оба попали в Ад.
Затем, будучи в крайнем истощении и отчаянии он погрузился в мысли еще тщательней, и в конце концов осознал, что сон – самое время для магии. И возжелал… С приходом новолуния его желание воплотилось, и снова встретил он свою первую и единственную любовь. Сердца их были по-прежнему невинны; Аāос заговорил к ней: «Я проснулся за пределами Хаоса и нашел тебя, о, возлюбленная! Сама смерть не разлучит нас. Имею ли потомков от твоего одиночества»
И они вступили в брак, и наслаждались друг другом; в их экстазе была видна улыбка Смерти. После пробуждения ощущения наслаждения остались, и Аāос, тяжело дыша, обратился сам к себе: «Когда желаемое воплощается во время удовольствия, этим не насытишься. Одно целое! Сейчас мы неполны.
Все возможно с помощью подлинной веры, однажды снова обретенной.
Вера, синхронна с желанием, становится ему параллельной и раздвоенность исчезает. Когда экстаз возвышается посредством экстаза, «Я» становится атмосферным – нет места чувственным объектам для иного сокрытия и реагирования.
Воистину, большее желание не принадлежит никому, только — шутке в исступлении: убереги себя от распространения семени жизни»
Аāос, поднявшись над ложем, отшвырнул прочь шпагу и громко воскликнул: «Настоящее ради действительного!»

 

1. Поза Смерти — Симуляция смерти путем крайнего отрицания мыслительной деятельности, т.е. предотвращения желаний, начиная от веры, и функционирования всех видов сознания посредством сексуальности