АЛАН КУЛИЙ
УРОК №15: РОДИТЬ ДЕДА РОМАНА
Чтоб родить танцующую звезду, нужно носить в себе Хаос, - так учит Ницше.
Что нужно носить в себе, чтоб родить деда Романа, решил выяснить наш бесстрашный экспериментатор, отец основатель и пастор тоталитарной секты – Алан Кулий.
Период зима-весна (2008-2009) выдался для братии не простым, а изматывающим и тягостным. Уходил во внутренний скит отец Часовски (устраивали тогда телефонный “рыд” пастор Ильинов с отцом Павликием да с инокинями прекрасными), впадал в параноидальное оцепенение пастор Пафнутий, впал в немилость Власти Проклятущей коробейник кудрявый – теперь его не найдут нечистивцы – укрыт братиями в казахстанских степных скитах кочевых. В приступе тоски параноидальной жег отец Ильинов листы подметные, что призваны души людские будоражить, ждал со дня на день гостей незваных – оградили братия его дом кольями осиновыми, да миномет на крыше поставили…
Не сразил Враг только отца Павликия. Не случайно год был Духом объявлен павликианским, - будет теперь и минометы и дымом все заволокет, а в дыму – братия голые поскачут навстречу инокиням, закружат их в танце… Благодаря танцам отца Павликия Голоудого только и перезимовали… Дух сохранили в телесах…
Эксперимент по рождению деда Романа был начат отцом Аланом в канун всех бед навалившихся – в последние дни осени 2008 года. Но давно уже бродила у него эта идея. Мучился немилосердно. С самых отроческих лет. Ровесники балуются, хулиганят, девок задирают, а где можно видеть будущего Пастора? – в компании дедов на лавочке пред домом. Сидит, внимает… Мудрыми деды не были. Простые и не идейные, просравшие страну и молодость по дачам да тюрьмам. Изучал дедовскую природу отрок светлый, с презрением подглядывал на одноклассников задиристых, подражая дедам, бубнил в нос поучительное. Не слушали его. Отворачивались. Били по жопе стулом. Не обращал внимания. Вот и отстали от него. Сошел за чудного.
В 33 года отец Кулий, уже провозглашенный местной братией Богом (Кулий-Бог), начал серьезную подготовку к зачатию деда. Непонятен был технический момент – почкованием или живородящим способом родить деда Романа? А спросить не у кого – деды во дворе давно повымирали, обнаружив тайну смерти, но тайну жизни сберегшую и унесшие ее в гроб. Остались после дедов лавка во дворе, скамейки да костяшки домино (черные и белые).
Пастор Часовски вспоминает как сидел в ногах умершего деда, что жил в одной квартире коммунальной вместе с Кулием. “Тогда оргия у нас продолжалась до пяти утра, а прервалась только потому, что в дверь постучался мужик какой-то невыносимый и сообщил, извиняясь, что отец у него умер… инокини мгновенно за дверь метнулись а я остался, парализованный столь близким соседством тоски смерти и радости жизни. Враг народа потом пришел – засвидетельствовать смерть стариковскую. Я в понятых был. Сидел возле покойника.”
Оглядывал дедовский труп Алан Кулий. Морщился. Куда же тайна рождения – спряталась? Откуда берутся деды? Ведь ясно – куда уходят. В могилы. Может из могил по прошествии времени и восстают? Ходил на кладбище. Мял цветы пластмассовые и бумажные. Пил водку. Песок ровнял.
Бросил пить. Устроился в строительную фирму продавцом. Песок стал продавать. Гравий. Щебень.
Пока пьянствовал, нашел вход в подземный город. Случайно. Тайна могил притягивала. Точнее, тайна восстания стариков из мертвых. Все ворчал, паству озирая:
- Экий молодняк собрался. Сопли бы им только жевать. Вот почему в секте нашей духовной нет степенных людей? - винил в этом пастора Часовски – Это все ты – развратник. Девок ему молоденьких подавай. Телеса юные на радениях щупать горазд… Сопляками весь скит забит…
Пастор Часовски в то время увлекался вульгарным толкованием психоанализа, а потому всячески подшучивал над серьезным Кулием, упрекая того в инцестуальных мотивах. Упрекал, правда, с усмешкой.
Тайну зарождения старика Кулий решил разрешить в одиночку.
Неизвестно как и когда это произошло, но отец благой вдруг забеременел дедом Романом. Братия, поначалу не заметила никаких изменений, кроме того, что отдалился Кулий несколько, инокиню себе нашел с села дальнего (для отвода глаз), полысел и купил пиджак в секонд- хенде немецкого бюргера пиджак.
Проглядывать стал дед Роман сквозь отца Кулия. Мутным взором, как посмотрит сквозь лоб преподобного.. – страшнехонько становится!!!
Схватки начались. Стыдился святой своего такого обличия. Первый приступ родильный тщательно маскировал. А случилось вот что – День Рождения отца Кулия!
Собралась паства нарядная у Павликия Голоудого – в ожидании чудного светопредставления. Это ж не каждый год у преподобного праздник великий случается. Да еще такой! Ждут- пождут… нет пастора. Лишь фотография его светится в темноте светом серебряным. Выпили, закусили, тост проговорили, песню спели… грустно… нет именинника...
Звонит преподобный глубокой ночью. Сообщает новость тревожную. Дескать, “на унитазе сижу в срамном месте – на клапан чтой-то надавило… не ждите меня, братия, тужиться мне еще минут сорок, а то и больше”. Приуныл скит. Стали думать – к чему бы это…
А разгадка проста – дед Роман вот-вот на свет Божий должен появиться. Схватки первые пошли. Рождается старик. Злые языки говорят, что покойник это – не может так живой человек другого живого мучить; покойника родит Кулий. Тьфу, тьфу, тьфу…
Затаился скит. Мучается в корчах Кулий. Рождается в свет дед Роман.
Небольшой бонус: Преподобный имеет секс с дикими животными на улице... ему можно. Таким как он - многое простится...
