ГЛАВНАЯ




ПИМЕН КАРПОВ


ГРОЗОЦВЕТ


из книги "Русский ковчег" (часть первая)


ЗАКЛЯТЫЙ ЦВЕТОК

I

Из ладьи золотой, из-за звезд,
В пляске лунной серебряных весел
Ворожа, Спас, блаженен и прост,
За тресветлый и огненный мост,
В степь лазурный цветок перебросил.
Шел калика степной через лес
И, нашедши цветок, мир прославил.
Но, откуда ни выхватись, бес
На отшельника сети расставил,—
Сине-цветный цветок растоптал
В диком вихре прошлец недостойный;
А долины железом сковал
В лютозвонной и яростной бойне...
И калика побрел с посошком
Средь пожаров и грома орудий,
Промышляя святым колдовством
И молясь о неведомом чуде.

II

И — чудо. На поле заклятое,
За радость и хмель деревень,
Архангелы с неба крылатые
Сошли за ступенью ступень,
Безумным в грозе возмущенныя
Проклятьем восточной земли,
Деревни от сна пробужденныя
За бурями вслед повели...
Качнулись леса за оврагами,
Ковыльная степь сотряслась,
Когда матерыми ватагами
Грозовая Русь поднялась...
И свергли носители знамени
Орду кровопийц, колдунов;
Но с запада ворог из пламени
Пришел на предательский зов
И Русь одичалой оравою
Пленил, а цветы и леса —
Повыжег огнем да отравою...
Замолкли небес голоса...
И взмыл, светозарный, как молния,
Над родиной Архистратиг:
«Возрадуйся, вольница вольная,
Я тайну победы постиг!..
Мечом, исступленною клятвою,
Архангельской грозной трубой
В огне я очищу поля твои
И жить буду в дебрях с тобой...
Но мир и прощение ворогу
Неси ты в священном бою...
Не примет — отдай ему дорого
И жизнь, и поляну твою».
Не орды, слепые и дикие,
За мир и прощенье, за труд —
Рать двинулась в битву великая...
А призраки — тут уж как тут.
Идут скоморохи, колдунии;
Сам дьявол ведет хоровод —
Как мертвый туман в новолуние —
Глаза застилает и жжет.
И Русь с мертвецами сражается;
А ворог, подкравшись, как тать,
Разит и в душе насмехается...
И гибнет великая рать.
Вот грянула Архистратигова
Над полем бурунным труба:
«Свергайте железное иго вы,
А с мертвыми — мертвым борьба».
Но воины Руси ответил
Водителю ангельских сил:
«Давно мы, Стратиже, заметили,
Что дьявол тебя подкупил».
Взметнулись архангелы пламенем,
Умчались за звездный венец...
Конец светлоогненным знаменьям:
И Руси, и сказке конец.

III

Но колокольчиком поток
Звенит и сказки льет лесныя,
Что жив лазоревый цветок,
Не умерла еще Россия.
Господень глаз — цветок — заклят,
Ключом на дне реки затерян.
А зори крыльями горят
Как стражи в ладане вечерен.
Но зори и цветы клянет
Пришлец из бездны — умник дошлый,
Над полем с вольницей поет
Напев бессмысленный и пошлый
И, ухмыляясь, говорит:
«Служите смерти, а не Богу...»
Заря жар-птицею горит
И перья сыплет на дорогу.

IV

И смерть с косою, высунув язык,
Над выжженным, окровавленным долом
Бросает в хрипоте, как гром, свой зык,
В дыму, стуча костьми, бредет по селам,
На пир кровавый звать не устает,
Мир всемогущим Богом заклинает, Что каждый — только в смерти мир найдет.
А как изжить войну — сам Бог не знает.
И корчатся миры в слепой борьбе,
(Они скелетом схвачены за горло),
О мире мира шлют мольбу судьбе,
Но видят лишь штыки да пушек жерла.
В тоске никто не верит в страстный мир,
Как в сказку неутешную загробья;
А черт, обнявшись с смертью, правит пир
И смотрит, ухмыляясь, исподлобья.
Сзывали из-за моря мудрецов,
О тайне мира в трепете пытали,
Ответ давали мудрые без слов,
А как изжить войну и смерть — не знали.
Опять над мертвым полем проходил
Обросший мхом калика перехожий.
Он, хитро улыбаясь, обронил
Зерно в сердца людские — голос Божий:
«Кабы позвали, глупые, меня
И одному во всем мне дали волю —
Я мир и жизнь добыл бы им в три дня,
А с жизнью — свет и радостную долю».

V

И люди, уловив благую весть,
О страннике с неведомой дороги,
Что мир заветный может изобресть,—
С глухой мольбой ему упали в ноги...
А тот, скривив в улыбку мшистый рот
И покосив своим звериным глазом,
Лесную песню радости поет
И сыплет ярым смехом, как алмазом:
«У колдовской межи
Степной цветок лазури
Качает сказку ржи
И усмиряет бури.
Кто тот цветок сорвет,
В глаза его заглянет —
В том сердце расцветет,
Любовью-солнцем ранит.
Тогда цветка лучи
Из сердца вспыхнут ало
И лютые мечи
Перекуют в орала».

VI

Сказал и в дебри канул, хохоча,
Пропал в лесу, в зеленом шуме свежем.
А люди вдруг искать цветка — луча
Над диким полем бросились по межам...
И никому доселе невдомек,
Как будто навсегда ослепли люди,
Что сердце человека — тот цветок —
Источник мира, радости и чуда...
А на заре под шепот тростника,
В степной глуши, дорогой старой ветел
Идет Господь, таинственен и светел, Чтоб снять заклятье с сердца и цветка.

* * *

Да поют, звеня.
Да коснутся слуха
Голоса огня
И святого Духа.

Солнце и любовь,
Радость литургии,
Огненная кровь,
И поля глухие,

И колодезя,
И у гор ограда —
Светлая стезя —
Вот моя отрада!

Все, как сон, пройдет;
Жизнь темна и бренна,
Только лоно вод
У садов блаженно,

Только цветосны.
Над рекою сонной —
Радостны, ясны,
Как глаза влюбленной...

Благостно легки
Розовые певы,—
Яблонь лепестки,
Улыбнитесь мне вы!

Травы отданы
Томным солнца негам
И занесены
Яблоневым снегом...

Чтоб расцвесть мне вновь
Как в года младые —
Лютую любовь,
Звезды золотые,

Синюю весну,
Молодость святую
Я, как луч волну,
Благостно целую.

Да поют меня,
Да коснутся слуха
Голоса огня,
Откровенья Духа!

* * *

Стой, солнце, бурнопламенный мужик -
Пока не устаю благословлять!
Беременная под тобой земля —
Вот боль моя и вот о чем мой крик!

Целуй ее и запускай ей в грудь
Свирепых излучений лемехи,
Чтоб исходили страстью камни, мхи,
Не в силах от лобзаний отдохнуть...

А я, твой буйный отпрыск и твой плод,
Качаясь спелым колосом златым,—
Все так же буду грохотом слепым
Благословлять твоих зачатий год!

* * *

Колдовская дорога — в луне,
И сады над дорогой — в цвету...
Погадай, моя мать, обо мне,
Приложись за меня ко кресту,

Над безмолвием отчих могил
Вспомни, вспомни меня и забудь:
Путь далекий Господь мне судил,
Колдовской отречения путь...

О, на этом кровавом пути —
Все цветы и весь гул бытия!
Головы мне своей не снести,
Но бессмертен в веках буду я.

САМОСОЖЖЕНЦЫ

Звездись, Эммаус —
В беззвездный октябрь,
В урагане разрух —
Разбойный Корабль!
Умыкнули мы Русь
В хлыстовский круг!..
Красный дьявол! Антихрист!
Он — предтеча — пророк и Лихой!
Он — Кормчий!
Сбрось в просинь
Мир Отчий
С откоса!..
Подыми на неверных
Батог
Грозовой —
Матерых
Матросов...
Под огненный пляс,
Под рычанье бесстрашных
Глухие —
Издыби нас, измучай, кровавый спас!.
Вырви мясо из икр России!
А когда мы, корчась,
Сгорим
На кострах багровых —
Обретем мы
На горелых корчагах
Золотой
Салим...
И ковш звезд! И зноя ковчег.

* * *

Рюрику Ивневу

Буйнозвездную и грозовую
Я люблю мою сирую землю...
Все: и пытку ее огневую,
И печальную радость приемлю.

Ей и песни, и благословенья,
И проклятья мои, и молитвы —
Отдаю я в слепом исступленье
За огонь ее, бури и битвы.

Отдаю ей последние силы...
За сохою ей — пот мой кровавый.
Буду страстным певцом до могилы
Торжества ее, мудрости, славы.

Знаю, что обагрю своей кровью
Темноликую мою землю;
Но за это-то с лютой любовью
Я целую ее и приемлю!

* * *

Ты помолись о доле пахаря:
Заклятый путь его кровав...
В душе его — отрава знахаря,
А в сердце — песен вещих сплав.

Заклято все, что им поведано,
И люто все, о чем он пел.
Идти дорогой заповеданной
И солнце пить — его удел.

Вот солнце выпито багряное
И опален угрозный страж,
Но та ж на нем рубаха рваная
И копоть хат над ним все та ж.

И только светит в мир из копоти,
Как свет надомутных лампад,
В неукротимом буйном ропоте
Неугасимый Светлый Град.

ЗВЕЗДЬ

Бремя звезды
Непосильное
Невозвратимо
Сожгли
Зорь дымы
Кадильные...
А сады
Вдалеке
Расцвели...
На реке,
В поле,
В краю
Одиночества,
Словно во сне
Наяву —
О воле,
О тишине
Пророчествую...
Песни пою.
Живу.
О первозданном —
Отреченная
Птица поет —
Алконост.
Празднует
Сердце мое
Пленное —
Буйное празднество
Звезд!
Все,
За душой сокрытое,
Все,
Что любимо
И что цвело,—
Пламя,
Звездью разлитое,
Невозвратимо
Сожгло.

ЗВЕЗДНОКОРМЧИЙ

Александру Кусикову

Сторона ли моя окаянная,
Звезднокормчих — хлыстов сторона,
Ты ли, Русь моя обетованная,
На пропятие мне отдана?

Заряжу ружье патронами,
Отточу зазубренный штык
И за пламенными знаменами
Закачусь, бесшабашный мужик!

Сторонитесь, попы долгогривые!
Нипочем теперь мать и отец:
Разгулялось поволье гулливое,—
Понакликало свету конец!..

Только голову жаль забубенную...
Не скули, ты, гнусавый набат,
Будто Русь искромсали крещеную
Штык зазубренный, острый булат!

СКИТАЛЬЦЫ

Бродяг и странников отверженное поле,
И над дорогою зажженная звезда.
И крылья радости, и черный парус боли —
Все в схватке яростной плывет невесть куда

Спеша за бурями по предзакатным плитам
Туда, где демоны и где всему предел,
Жизнь гадом слизистым, больным и ядовитым,
Сжирает странников — за грудой груду тел.

И нет отверженцам ни от кого пощады...
( Вон триумфатором бредет средь них чума.)
И только демоны в отверзстой пасти гада
Поют ектению заре, сойдя с ума.

ЗАКЛЯТИЕ ОГНЕМ

Красный огонь, помоги!
Осанна!
Жизнь ли, колдунью пленную,
Кровь ли дурманную,
Плоть ли растленную —
Жги!..
Радуйся, дьявол, колдуй и пророчь!
Язвой — покупкою
Благослови мою душу — хрупкую —
Странницу-ночь.
Купля — за радость. А в сердце — зола...
Данник огня,
Я пою из ущелия:
Слава тебе, огневое веселие!
Вот расплавил —
Сжег мою жизнь красный дьявол
Дотла.

ВЕШНЯЯ ПЕСНЯ

Золотые ключи, солнцеструи,
Смех русалочий, сны, поцелуи,
Златоцветов и роз жемчуга —
И звенят, и поют: аллилуйя,—
Над лазурным заливом колдуя,
Обжигая волной берега.

Из-за лилий русалка взглянула,
В сердце солнцем — огнем полыхнула,
Напророчила солнечный путь...
Песню слышите ль вешнего гула?
Красоты, молодого разгула!..
Словно жемчуг — русалочья грудь...

Только радость весенняя свята;
Только молодость солнцем богата —
Златоцветом певучим в огне.
Так гремите же песню стократы —
И друзья, и враги-супостаты:
Аллилуйя, слава весне!..

Пейте солнце, вино золотое!..
Все весеннее, все молодое —
Возноси, исповедуй любовь!
Будет солнце весны огневое,
Но ни страсти, ни пыла, ни зноя
В сердце бедном не вспенится вновь...

Гей, упейтесь русалочьим взором,
Сказки шума поведайте зорям,
Вдохновенного света мечты!..
Гей, вставайте, сраженные горем, -
Рассыпайте, как розы над морем,
Золотые созвездья, цветы!..

ВЕНЧАННЫЙ

За солнце я всю жизнь боролся с Богом,
А дьявола — о пахаре молил,
И в ад меня вела моя дорога,
В беззвездную обитель темных сил.

Но в ночь изнеможений одиноких
Меня прославил славою корон
Из стран непостижимых и далеких -
Мой вещий благовестник — Орион.

Я встал в покрове света неприступном
И ринулся опять в кровавый бой
За всех, кто задыхался в смраде трупном,
За сирых и отверженных судьбой.

Но не взгремел никто со мною вместе,
И черный поглотил меня провал,
И в пытку обратилось благовестье
Того, чей свет меня короновал.

Но все же и в чертоге тьмы подспудной
Я буду свет венчальный мой беречь,
Чтобы в последний день трубою
Судной Моя взвивалась пламенная речь.

КЛЮЧ-ЗВЕЗДА

Ключ-звезда потонула в пруду...
Голубые звенят голоса...
Я навстречу созвезьям пойду
И ключом отворю небеса.

Духом вспененный, я положу
Через звездные пропасти мост
И отверженным людям скажу:
Каждый будь беспечален и прост.

Мне березка красивей мечты
И покоя желанней костер,
Зацветут по раздолью цветы,
На зеленый я выйду простор.

Полюблю голубую зарю,
Нет заклятое, жуткое да,
И в тебе, и с тобою сгорю,
Ключ-звезда!

* * *

Я странник опальный
Из чащи глухой,
Крещу беспечальной
Заклятья звездой —

Цветы голубые,
Весенние сны
И вздохи ночные
Лесной тишины.

Мне в сердце, оттуда
С лазурной звезды,—
Лазурного чуда
Упали лады.

Звездою падучей
Скатилась стрела
И тайной певучей
Мне душу зажгла.

Как стрелы литые,
В лесной тишине
Лады золотые
Запели во мне...

И, в зори влюбленный
Я в сердце несу
Зари благовонной
Живую росу;

И в звездах сгораю,
И сыплю цветы,
И песни бросаю
Во мрак с высоты!..

МОЯ ЖИЗНЬ

Слава слав тебе, жизнь моя горькая!
Все познал я — о чем мне тужить?
Выйду в дикую степь, что за горкою,
И опять колдуном буду жить.

Накопаю кореньев там ересных,
Щавелиного яду сберу,
И под шум заколдованных вересков
В надкурганном укроюсь бору.

Всю-то жизнь я томился да маялся
О тебе, мой отверженный род.
Ты ж в безумстве своем не раскаялся,
И настал он, возмездия год.

Год, когда за мои же пророчества
Обречен я — святой и палач —
На мучительное одиночество,
На глухой заколдованный плач.

1/1—1919. Турка