ШКОЛА СОЦИОЛОГИИ
ПОЦЕЛУЙ "ДЕВЫ МАРИИ"
В начале XIX века многие считали «Деву» просто страшной легендой, аргументируя это свое убеждение фактом отсутствия хотя бы одного образца данного необычного и зловещего орудия пыток.
В связи с этим они высказывали сомнения в достоверности заявлений полковника Аехмановски и других. Правда, ходило много слухов о существовании подобных приспособлений в германских замках, и термин Jungfernkuss (поцелуй «Девы») в Германии был хорошо и широко известен.
Но ничего более весомого, нежели такие слухи и сказки, которые могли быть чистой выдумкой, похоже, не находилось. Однако в 1823 году д-р Майер (хранитель архивов Нюрнберга) сообщил м-ру Р. Л. Пирсоллу, который крайне интересовался данным предметом, что в свое время подобное сооружение вне всяких сомнений существовало в Нюрнбергском замке.
Спустя два года м-р Пирсолл после неустанных и кропотливых поисков достиг определенного прогресса. В Зальцбурге ему показали камеру пыток, где, как его заверили, в свое время стояла «Дева».
В конце концов, был обнаружен и единственный сохранившийся образец этого приспособления. Он находился в коллекции антиквариата, принадлежавшей барону Дидриху.
Куплен он был, как рассказал барон м-ру Пирсоллу, у неизвестного, которому аппарат попал в руки во время Французской революции. Это орудие пыток было, возможно, изобретено в Испании примерно в XVI веке, а затем ввезено в Германию во времена Карла V, правившего обеими странами.
Следующее описание «Девы Марии» принадлежит французскому офицеру, служившему под командованием генерала Ласалля (Lasalle), который после взятия французами города Толедо осматривал находившиеся там темницы инквизиции.
«В нише подземелья, смежного с отдельной камерой для допросов, стояла изготовленная руками монахов деревянная фигура, изображающая Деву Марию. Ее голову венчал позолоченный нимб, а в правой руке она держала флаг. Сначала нас удивило, что в дополнение к шелково» мантии, ниспадавшей с ее плеч, на нее были надеты еще и своего рода латы.
При ближайшем рассмотрении обнаружилось, что вся передняя часть ее тела утыкана узкими и необыкновенно острыми лезвиями, обращенными своими концами к зрителю.
Ее руки и ладони были оснащены шарнирными соединениями, спрятанный за перегородкой механизм приводил фигуру в действие. Генерал приказал одному из служащих суда инквизиции запустите эту, как он ее назвал, машину.
Когда фигура распростерла руки, словно для того, чтобы с любовью прижать кого-то к своему сердцу, ей вместо живой жертвы был предложен туго набитый ранец одного из польских гренадеров.
Статуя стискивала его все крепче и крепче, когда служитель, согласно приказу, вернул ее в прежнее положение и она вновь развела руки, ранец оказался проткнутым на глубину от двух до трех дюймов и остался висеть на ее шипах и лезвиях.
Один из приближенных, как их называют, к суду инквизиции рассказал нам о ритуале, сопровождающем применение этой машины. Суть его сообщения заключается в следующем:
«Лиц, обвиняемых в ереси либо в поношении Бога... или святых, доставляли в этот подвал, в дальнем конце которого установленные вокруг ниши светильники бросали переливчато-мерцающий свет на позолоченный нимб, на голову фигуры и на флаг в ее правой руке. У стоявшего напротив нее в темноте небольшого алтаря узника приводили к причастию, и два священнослужителя взывали к нему перед лицом Матери Божьей признать свою вину.
"Взгляни, — говорили они, — с какой любовью Святая Дева открывает тебе свои объятия! На ее груди твое ожесточившееся сердце смягчится, и ты во всем сознаешься".
Внезапно фигура начинала поднимать распростертые руки — ошеломленного узника заводили в ее объятия, она притягивала его к себе все ближе и ближе, стискивала все крепче и крепче, пока шипы и лезвия не вонзались ему в грудь».
Стиснутой в этом исполненном боли и муки смертоносном объятии Жертве вновь предлагали признать свою вину. Если она отказывалась, руки «Девы» постепенно сжимали свою жертву, медленно, но верно выдавливая жизнь из трепещущего в ней тела по капле крови. Приводил ли отказ сознаться к смерти, или жертву, как это обычно случалось, освобождали из объятий «Девы» и возвращали в темницу с тем, чтобы она набралась сил для продолжения этой и, возможно, других пыток, зависело от воли палачей. В Германии это орудие пыток, согласно д-ру Майеру, применялось иным образом. Фигуру устанавливали на краю потайного люка, и когда жертву освобождали из объятий «Девы», она падала на находившееся в подвале под ним своеобразное ложе, утыканное мечами. Эти мечи размещались так, чтобы рассекать тело на части.
Каким именно образом приводились в действие эти напоминающие ножницы лезвия такой машины, точно неизвестно, однако, возможно, что под тяжестью тела жертвы запускался некий механизм, который и при- давал режущим кромкам вращательное движение. Очевидно, что изученная в Германии м-ром Пирсоллом машина отнюдь не предназначалась для принуждения к признанию. Ее объятия были смертельны, поскольку после нанесения жертве тяжелых ранений она сбрасывала ее на расположенные внизу лезвия. «Конструкция фигуры, — отмечает м-р Пирсолл, — достаточно проста».
Она изготовлена из листового железа и установлена на прочной станине. Передняя часть образована двумя створками или дверцами. На внутренней поверхности правой из них на уровне груди расположены тринадцать четырехгранных кинжалов, на левой — восемь.
На внутренней стороне «лица» — еще два таких же кинжала, «явно нацеленных прямо в глаза жертвы», что указывает на то, что ее заводили внутрь фигуры спиной вперед так, чтобы «в выпрямленном положении лезвия пронзали ей грудь и голову».
Иллюстрация: Нюрнбергская Дева