PLATONOV-CITY - CHICATILO-GRAD
Интервью с ростовским индустриальным музыкантом, литератором и издателем Дмитрием КУЛАГИНЫМ
А.И.: Рад приветствовать тебя, уважаемый Дмитрий, как от себя лично, так и от лица анархаиков-хлебокрадов и прочей чевенгурской консервативно-авангардной братии. К сожалению, знаком с твоим творчеством исключительно в рамках проекта «Иерофания», с коим не так давно ознакомился в «пиратском» mp3-формате. Также изрядно впечатлили твои познавательные беседы с «сатано-православным (sic-!) художником» Романом Шаляпиным, лидером вышеупомянутого проекта. Вкратце поведай о твоём участии в «Иерофании», с которой, как известно, ты сейчас не сотрудничаешь. Что именно дал тебе этот проект, какой след — добрый или негативный? - он оставил внутри тебя?
Д.К.: Я вас тоже приветствую. Иерофания - на самом деле, по сути, всегда был проект Романа Шаляпина (Иосифа Могильного), в разное время в проекте участвовали и помогали ему разные люди, среди них был и я, как друг Романа. На гастроли в другие города ездили с ним в основном вдвоем, напивались там до глюков, устраивали перформансы и погромы, из-за чего обычно вырубался хозяевами клубов звук, как это было в культурном центре "ДОМ" и клубе "Жесть", в Саратове нас просили прикрутить ручки и сократить сет вдвое из-за всё той же жести. В Иерофании не участвую с зимы 2007 года, к тому времени у меня был уже свой проект Necrasota. Иерофания - отличный опыт, в основном только хорошие воспоминания от него, мало того, думаю, у себя в Ростове мы всколыхнули Иерофанией индустриальную сцену, дав новый виток в ее последующем развитии и становлении.
А.И.: Ты создаёшь весьма своеобразную, крайне экспрессивную и открыто антигуманную «антимузыку», а также издаёшь на своём лейбле не менее оригинальных исполнителей. Расскажи чуть поподробнее о твоём издательском «детище». Какова его концепция? Какие релизы уже увидели свет и какие, возможно, ещё увидят?
Д.К.: Я не люблю таких ярлыков для своей (анти)музыки, типа антигуманная или гуманная, в конечном счете, не эта цель моего творчества. Стараюсь быть "по ту сторону". Мое издательское "детище" - независимый лейбл Spermodeath-records. Изначально название и появление было случайным, когда издавал свой диск Necrasota - "Первородное", решил приписать к нему название какое-нибудь этакое звучное, так и появился Spermodeath - как свободная интерпретация Эро-Танатоса, также что-то навеянное корбеллевскими "Sperm on Red Plastic" и "Sexy Corpse". Потом из названия и получился небольшой лейбл, призванный издавать любимую мной музыку, в основном из пост-индустриальных андеграудных направлений. На данный момент издано 4 релиза - 2 собственные проекта Necrasota и Parchim, уральский ritual ambient сплит Kromeshna/Light Collapse, а также совсем недавно вышел один из самых лучших альбомов Иерофании - "Ritual Works for Destruction II", записанный еще при моем участии в 2007 году. Планов много, много интересных проектов и музыки, например, замечательный латвийский футуристический power electronics от Zahnrad или вот скоро выйдет альбом иркутского drone ambient проекта Incorporeal Consciousness, пока мало кому известный, но, по-моему, крайне перспективный, в лучших традициях "полевых" ландшафтов. Летом намечена также индустриальная компиляция на тему Эроса, где будут участвовать как титулованные проекты и люди, вроде Епифанцева, так и менее, как уже названный иркутский проект и запорожский геноцидонойзер [noizecide].
А.И.: Апостол ур-реализма, всегда проницательный и язвительный Михаил Вербицкий как-то блестяще заметил: «Ни для кого не секрет, что в индустриальной музыке музыки самой по себе почти нет. Если кто-то говорит, что его в индустриале интересует только музыка, а не сопряженные ей политические, метафизические и футурологические идеи — этот человек безнадежный идиот». Можешь ли ты согласиться с этим утверждением? Какое место в твоём творчестве занимает, собственно, «музыка»? Что конкретно вкладываешь ты в процесс звукоизвлечения, каково содержание «мессиджа» - эстетическое ли оно, политическое либо углубленно-метафизическое...?
Д.К.: Сказано шибко пафосно. Смотря, что понимать под индастриалом в его неимоверном разнообразии стилей и направлений. Возьмем корни. Изначально конечно индастриал был куда больше, чем просто музыка, включая в себя, например представителей литературы, как Берроуз и кинематографа - Джармен. Эзотерические, гендерные опыты, перформансы, революционные манифесты Рэвела - имели определенные сверх-музыкальные и сверх-человеческие задачи. Что же касается в целом музыки, то, думаю, любой человек, кого интересует в музыке (не только индастриал) лишь музыка - безнадежный идиот. Да и "музыка" собственно понятие растяжимое, долго можно рассуждать о грани между музыкой и не-музыкой. В индастриале же много примеров собственно "музыкальности" и мелодичности. Не секрет, что вот Рэвел из SPK стал писать саундтреки для голливудских фильмов, а Cabarete Valtaire стали в дальнейшем успешным электронным проектом. Свою музыку стараюсь делать честной и откровенной, проект Necrasota - темная, агрессивная, патологическая сторона, поэтизирование нигредо и смерти; Parchim - субтильный, замкнутый проект, в нем больше ритуальности, атмосферности, вялости, "полевого" саунда и реальных живых инструментов, вроде бас-гитары.
А.И.: В одном из номеров известного белорусского журнала «Стигмата» была как-то опубликована небольшая, весьма вдумчивая, статья, где, в частности, шла речь о своего рода «фетишизме», процветающем в среде коллекционеров и издателей всевозможной индустриальной музыки. Кожаные, металлические и даже бетонные (кажется, у тех же Genocide Organ) упаковки, обложки из дорогостоящего картона (часто с тиснением), россыпи открыток, недешёвый цветной винил и проч. Безусловно, оформление множества индастриал-релизов делает их подлинными произведениями «антиискусства». Достаточно вспомнить тех же TESCO Organisation или Old Europa Cafe, чьи релизы — это нечто «особенное». Близок ли непосредственно твоему лейблу подобный «дизайнерский» подход? Да и есть ли смысл в подобных «дизайнерских» изысках? На кого они рассчитаны — только ли на фанатичных «коллекционеров», кои потом будут «чахнуть» над тем или иным элитным «сокровищем» в шикарной упаковке?
Д.К.: Фетишизм в собирании дисков иногда мне понятен, но в целом не понятно, когда это доходит до маразма и вещизма. Иногда это попахивает мещанством. Или вот, например отказ слушать любимую музыку в мп3 считаю чущью. хотя я ценю эстетику андеграунда и понимаю, что эти вещи делаются чаще всего для себеподобных ограниченными тиражами, потому и изощряются всячески. В целом для своих релизов пока ничего оригинального не придумал. Вот недавно Иван из лейбла Legio Mourman издал мой диск, оригинально оформив его двухслойным конвертом и бинтами. Это приятно всё, в России вот лейбл Sickcore отличается красивыми оформлениями своих релизов, интересные дизайнерские и эстетические ходы у UFA-muzak.
А.И.: И, всё-таки, что же такое, условно выражаясь, «нойз наших дней» (noise, power electronics, power noise, death industrial etc.)? Только ли брутальная, разрушающая до основания «теплохладное» недобытие, «анти-музыка», ставшая, как это не печально констатировать, модным поветрием? Что лично тебя, Дмитрий, побудило обратиться к индастриалу и иже с ним? Насколько актуально сейчас «шуметь» - благо, тех же «шумовиков» предостаточно и каждый из них явно мечтает о лаврах «классиков» а-ля The Grey Wolves или Telepherique?
Д.К.: Нойза, да, на самом деле полно - другой вопрос, насколько он бывает интересен, оригинален и концептуален. На последней отечественной компиляции "Your Talk May Kill Your Comrades" (я там тоже участвовал) были представлены отечественные проекты, представляющие различные виды шума, по-моему, лишь некоторые были интересны как, например, Fear Kontructor, Bunker, Sudan Strain, Organoid. Такие же проекты как MAAAA или Musicproduct мне попросту не понятны, возможно, из-за того, что не приемлю стеб в нойзе. Если же брать российскую сцену, то такие направления как power electronics, death industrial или power noise до сих пор очень мало представлены. Чего точно не должно быть, так это аморфного нойза, клоунады и нойза ради нойза.
Что до меня, то привлек индастриал меня своим многообразием форм и направлений, а также меньшим количеством клише в отличие скажем от панка или металла.
А.И.: По слухам, некогда у тебя был «автономный» около-политический опыт. Нет ничего удивительного, что однажды он закончился для тебя (любопытно, удачно ли?), поскольку, осмелюсь предположить, в тебе заговорила огненная, неукротимая, яростно-повстанческая сущность Анарха (в противовес анархисту!). «"Анарх" — это свободный индивидуум, осознающий свою свободу как примордиальную силу и строящий все свое поведение на таком осознании. "Анарх" никоим образом не бессилен; напротив, он обретает гигантскую мощь благодаря тому факту, что отказывается делегировать кому бы то ни было возможность быть свободным. Иногда "анарх" может даже непосредственно влиять на мировую историю, так как в нем живет нечто глубинное, стихийное, сопряженное с самим ходом бытия» (Наталья Мелентьева «Общая теория восстания Герда Бергфлета»). Близка ли тебе идея «Анарха» (её описывали в своих трудах Юнгер и Эвола, в России к ней периодически обращались Цветков и Джемаль), противопоставляющего Революции как кратковременной вспышке Вечный, никогда не прекращающийся, Бунт против гнили мира сего? Знакомы ли тебе идеи современных «право-левых» европейских «анархистов справа» или национал-анархистов — например, Троя Саутгейта (Troy Southgate), участника именитого martial/neo-folk коллектива H.E.R.R и, помимо того, сотрудничавшего с легендарным индустриальным актом Survival Unit?
Д.К.: Был опыт участия в автономистских, анархо-коммунистических и левых движениях, разбирать причины и негативные стороны современного анархизма и левого движения мне не хочется, также и причины того, что я больше этим не занимаюсь. Помню цитату из "Анархических писем" современного анархического теоретика Петра Рябова - "Анархия невозможна - анархизм вечен", вот наверно с этим иррациональным убеждением и живут многие анархисты. Среди современных левых есть талантливые и интересные люди, хотя таких всё меньше. Хаким-Бея, Ги Дебора, Дугина, Эволу, Цветкова читать приходилось. Можно опять же вновь и вновь возвращаться к теме анархизма (хоть правой, хоть левой стороны), клеймить за историзмы и догматичность всяких кропоткинистов-ортадоксов, обращаясь к пафосным речам экс-редактора Лимонки Алексея Цветкова, а то и вообще профанатора Александра Тарасова - можно...это всё можно, время покажет кто прав, небо рассудит неверных. Из названных любимы скандинавские силовые электронщики Survival Unit и их проект Green Army Fraction, читал их манифест.
А.И.: В твоём интервью с Романом Шаляпиным есть упоминание о неких Пролетарских Писателях Реалистах, а также предстоящем выходе книги с твоими текстами, текстами Шаляпина и Василия Разумова. Увидело ли это издание свет? Если «да», то когда и каким тиражом? О чём ты пишешь, каким темам уделяешь особое внимание? Какие авторы и литературно-эстетические направления наиболее близки тебе? Что такое сверхновый Пролетарский Реализм — ностальгия по былым героическим временам и эпохам, грандиозный ультра-революционный эксперимент, изощрённая игра слов или же нечто иное? Да и возможен ли ныне «пролетарский реализм», когда под «пролетариатом» подразумевается совсем другое, нежели в начале XX столетия?
Д.К.: Пролетарские Писатели-Реалисты - литературный проект, которым занимались в основном я и Шаляпин, была идея запечатлеть в тексте предельный реализм, без уступок на мораль и литературные нормы. "Пролетарские" - в нашем случае некие пролетарии от литературы, а также подчеркивалась анти-буржуазная сущность движения. С "Реалисты" - вроде все понятно, реализм и не шага назад. За это время выпущен был только сборник наших с Шаляпиным стихов "Эпоха", еще Шаляпин записал на стихи Разумова альбом. Какой тираж уже не помню, на продажу его взяла только книжная лавка "Интеллектуал" в Ростове, известный московский "Фаланстер" брать отказался, объяснив это присутствием мата и свастик в оформлении. А так книга в основном расходилась по друзьям.
В литературе мне близка как классическая русская литература, вроде Достоевского и Гоголя, так и литература XX столетия, как наша - Лимонов, Платонов, Горький, Мамлеев, Сорокин, Масодов, так и зарубежная - Майринк, Миллер, Буковски, Мисима. Из поэзии - французский декаданс XIX столетия (Бодлер, Верлен, Рембо), русский символизм и футуризм XX столетия (Маяковский, Хлебников, Брюсов, Блок).
А.И.: Поскольку наша дружная «Школа Социологии» и, соответственно, центральная епархия Церкви «Краденый ХлебЪ» находятся на родине Андрея Платонова, хотелось бы задать тебе следующий, не лишённый кое-какой «каверзности», вопрос - знаком ли ты с творчеством Платонова, его «архео-коммунистической», «магико-большевистской», пребывающей на грани света и тьмы, мифопоэтикой и эсхатологией? Если «да», то что тебя особенно «зацепило» в Платонове. Было бы очень здорово, если бы кто-нибудь из нашей креативной нойз-братии отважился на создание некоего индустриального «opus magnum» (скажем, в духе Nurse With Wound или «Коммунизма»), вложив в него бесподобную платоновскую образность. Благо, есть уже блестящий (на мой взгляд) опыт работы Владимира Епифанцева с поэзией Владимира Маяковского.
Д.К.: Да, я естественно знаком с творчеством Андрея Платонова. В принципе и вырос на советской литературе. Хотя Платонова, думаю, можно считать особняком этой литературы за его своеобразный язык, образы и подходы. Та тонкая черта постижения человеческого и реализма, которую потом отлично продолжил Мамлеев в своих "московских метафизических" и Масодов в пост-платоновском языке и эстетике советского. Насколько знаю, Котлован пытались экранизировать, не представляю, чем это всё закончилось. Я же жду появления на прилавках полного собрания сочинений Платонова, последний раз, когда был в Москве в 2007 году, видел несколько книг. По поводу реализации Платонова в нойзе - я вот даже и не знаю, с радостью поучаствовал бы, но пока нет оригинальных и свежих идей на этот счет.
А.И.: Каков «Символ Веры» ростовского «культур-террориста» и «арт-партизана» Дмитрия Кулагина? Во что он «верует», что несёт мятущемуся грешному миру сему? Всё же чем (или «кем») будем спасаться — ненавистью ли, безумием, окончательным и бесповоротным погружением в хаос либо, будем на то надеяться, Верой, Надеждой и Любовью? Есть ли конец у Вечной Войны, начало которой, увы, неведомо для нас (да и кто помнит о том)?
Д.К.: Вера всегда должна быть. На свой счет трудно что-то оформленное сказать, в разное время интересовался древним язычеством (в основном, правда, скандинавским), одно время буддизмом, сатанизмом, участвовал вот в христианской Иерофании - скорее пришел к тому, что не хочу как-то именовать своего Бога, устраивать тем более из этого что-то показательное. Я лет с 14 не ношу крестик и не посещаю церковь, в прочем, все эти символы веры для меня мало что значат, как и выборы нового патриарха или папы Римского. Это что-то личное, оно теплится где-то в сердце, поэтому пусть будут вечные - "Вера, Надежда и Любовь", не так много здесь осталось чистого и истинного, сплошь Вавилон и падение. Да, смерть!
Вопросы задавал Алексей ИЛЬИНОВ
(Школа Социологии — Чёрный Собор Онтологических Анархистов)
Январь — февраль 2009 г. от Р.Х.