… очи Господни повсюду видят добрых и злых.
Беркли Дж. Трактат о принципах человеческого знания
…глаз оборотня во всем наблюдает только врага.
Трактат об оборотнях во власти. Граф Принцип V
Из школьной геометрии известно, что две непараллельные прямые на одной плоскости обязательно где-нибудь пересекутся, чтобы найти точку пересечения, т.е. ее локализовать, необходимо, само собой разумеется, иметь эти две прямые. Для построения же прямой достаточно знать лишь две точки, и прямая выстраивается как кратчайшее расстояние между ними. В случае пересечения двух прямых достаточно знать три точки, поскольку одна точка у них общая…
Теперь тема, не раз затронутая в социологии власти и властных отношений — инструмент надзора (камера слежения, дверной глазок в тюремной камере, Уголовный кодекс, подслушивающее устройство, вмонтированное в телефон или лампочку), как смотрящий на жертву взгляд оборотня. Согласно этой идее и камера и Уголовный кодекс и даже телеэкран представляют собой некий «медиум», передающий взгляд самого оборотня. «Чисто теоретически» можно предположить следующее: мы можем локализовать топос самого оборотня через его взгляд (если предположить, что он будет как и человеческий глаз двигаться по «прямой», или, на худой конец, если он будет вести себя непредсказуемо и описывать «объемные» кривые, то зафиксировать область его расположения для глаза человека, который уж точно скользит по прямой), если зафиксируем луч взгляда, идущего от камеры (брошюры Уголовного кодекса, телефона и т.д.) к нам. В этом случае две точки такого луча — прямой довольно просто схватываются: точка зрачка наблюдаемого и точка на камере слежения (взгляд ведущего на телеэкране и т.д.), служащей, как мы предполагали «медиумом», взглядом оборотня. Соответственно, имея две фиксированные точки и руководствуясь геометрическим правилом, что через две точки можно провести одну прямую, мы, как представляется, сможем без труда схватить топос оборотня, поскольку у нас есть возможность выстроить две прямые на одной плоскости, ибо, отойдя вправо, и, сохраняя конечно расстояние до пола, к примеру, собственной квартиры, где находятся камеры слежения, чтобы иметь одну плоскость, и мысленно повторив эксперимент, мы сможем выстроить уже две прямые на одной плоскости, которые в месте своего пересечения дадут нам локализацию истока «взгляда оборотня», т.е. место самого оборотня. Но не так все просто, ибо вот я наблюдаемый (прослушиваемый, жертва) отошел вправо или влево, назад или вперед, но «глаз» камеры наблюдения (ведущего в телевизоре и пр.) и, следовательно, оборотня столь же пристально смотрит на меня. Более того, он сопровождает меня повсюду, а, соответственно, лучи, которые я выстраиваю мысленно, указывают не на одну какую-нибудь определенную точку, но на целую вселенную точек. Иными словами, оборотень смотрит на меня со всех точек, причем одновременно, ибо для него, если верить всему, что написано о нем демонологами и его заклятыми врагами — вампирами, мое, человеческое время — лишь человеческая условность, человеческое, слишком человеческое. Можно еще предположить, конечно, что луч моего взгляда на оборотня или оборотня на меня, пройдя через плоскость брошюры Уголовного кодекса или трубку камеры слежения, перестает подчиняться любым законам геометрии. Но, так или иначе, получается, что, руководствуясь правилами геометрии, я не могу зарезервировать определенное место истока взгляда оборотня, и, следовательно, топос самого оборотня. Оборотень смотрит на меня (или я на него) из всего пространства «позади» устройства наблюдения одновременно и «противоречивым» для моего сознания образом.
Но и это не все. Топос оборотня, если мы все же будем соблюдать правила геометрии, оказывается расположенным не «позади» инструмента наблюдения, а не нем: место оборотня будет локализовано в зрачке камеры слежения, поскольку все выстроенные лучи, безотносительно к тому, как они будут вести себя за устройством наблюдения, пересекаются в зрачке камеры слежения, т.е. топос оборотня оказывается расположен на плоскости экрана наблюдающей камеры или обложки кодекса или повестки в суд, хотя как представляется — и это уже первый «парадокс» как взгляда оборотня, так и моего взгляда на оборотня — само устройство слежения есть лишь «передаточное звено», через которую проходит взор оборотня, оборотня, расположенного где-то «позади». Мы должны, таким образом, к вездесущности оборотня «позади» добавить и концентрацию «в» и «на» плоскости устройства надзора.
Итак, если суммировать уже сказанное, можно констатировать, что топос оборотня, если воспользоваться рассмотренным примером, локализуем в бесконечном количестве мест. Оборотень, иными словами, смотрит на меня отовсюду, причем «противоречивым для человеческого разумения» образом, ибо топос оборотня выстраивается «за» устройством надзора в целый универсум. Причем, это «за» — не тождественно реальному пространству «за» устройством надзора.
Пойдем далее. Плоскость линзы камеры слежения (плоскость листа кодекса, плоскость повестки) — лишь один срез «взгляда» на нас оборотня. Как говорит епископ Беркли применительно к божественному взору, «каждая вещь, которую мы видим, слышим, осязаем или каким-либо путем воспринимаем в ощущении, есть знак или действие божественного всемогущества». То есть Бог — это взгляд отовсюду. Дьявол же является «обезьяной Господа», потому и недо-создания (а оборотни, о которых мы ведем речь именно недо-создания, они не участвуют в божественном конфликте Бога с Сатаной, а являются как бы побочной тупиковой ветвью развития космических существ, строго локализованных на планете Земля в ограниченном временном отрезке; основная цель существования — продвижение по собственной шкале рангов и поддержание существующего положения дел) пародируют божественное мироустройство, не привнося ничего нового, а только лишь извращая на собственный лад.
Продолжим. Я как единичное сущее смотрю на вещь, я не могу одновременно схватывать ее во всех ракурсах, но, вместе с тем, она дается моему сознанию, как единство всех ее ракурсов, как единая «объемная» вещь. Конечно, можно утверждать вместе с Кантом, что единство схватывания вещи основано на трансцендентальном единстве апперцепции — просто положено, но никак не обосновано и к тому же, в конечном счете опирается, как и вся система познания, на идеал чистого разума. Можно — еще один из бесконечных вариантов объяснения — утверждать, что я «запомнил» или «вообразил» многообразие в единстве, но это — всего лишь положенные, но не доказанные гипотезы. Единство вещи, на которую я мог посмотреть, как с «фаса», «сбоку» так и «сзади», остается «окончательно» необъяснимым, поскольку в конечном итоге просто положено познающим и воспринимающим субъектом. Поворот головы или шаг в сторону изменяют «чувственные» данные о вещи, которая для моего сознания продолжает оставаться тождественной самой себе. Если сформулировать это в более логикообразном виде, то можно сказать, что некий объект А с различных точек зрения, т.е. в различных отношениях, в которые он вступает, сохраняет единство необъяснимым образом, а случай А=А, есть лишь предельно абстрактный, «стерильный», никогда не встречающийся случай.
Как это ни странно, но «взгляд» Бога, который смотрит отовсюду на нас через мироздание и на любую вещь является примерообразующим для «взгляда» оборотня. Но «взгляд» Бога гарантирует единство нашему сознанию и любому сущему, в то время, как «взгляд» оборотня расчленяет и делит нас на группы, удобные для классификации и, в конечном счете, для наблюдения и уничтожения.
Comix Ada