Советники Х.Рама и Х.Аос путем добавления к старшинству нижестоящих чинов, диктую: нет ничего запретного. Будь ты вдовой, императрицей, женой аптекаря или самим аптекарем. Диктую: всякое прикосновение ― есть благо. Возможно пройти друг через друга, используя для этого пищевод. Солдаты балуются клизмами. Белые наглые ублюдки. В казармах масса удовольствий. Старшина прилаживал к хую штык-нож и в таком виде читал проповедь, каждый раз начиная стихом из Беззакония, а точнее ― глава 5, стих 23. отбой.
Построить такие казармы на нашем дворе. Стены обить бархатом, все металлические части заменить серебром, украсить топазами. Как шкатулка, из нее выпрыгивают солдатики. Завести собак отдельной похотливой породы. Смотреть на случки. Ежедневно. Поставить смотрящим кардинала.
Черный парик на белом негодяе ― такой портрет кисти Гиацинта Риго. Парик из грубых волос девственниц. Обычно они отрастали до колен, топорщились из под белья. Шуты дергали, отчего девственницы ойкали и краснели. Их брили наголо. Подвесят голову в конюшне и бреют. Смачивали настоем овса, ослы вылизывали. Получалась пена. Брили и на голове. Налысо. Волосы с головы шли на подстилку ленивому скоту. Козлам и ослам делали обрезание ― хуй натирался постоянно. И уже не козлы и ослы, а настоящие кобели! Животная похоть разгуливала в садах и по коридорам дворца. Приглашенные гости иной раз попадали в западню.
Возвращались к ужину в разорванных платьях.
Светлейшая вдовица слишком часто заезжает в гости; не сделать ли обрезание кабанчику?
Белый негодяй, даром, что в царской мантии, — в белых колготах и ярко-алых туфельках на каблучке. Частенько выходил на балкон, против казарм. Выставлял ножку и дразнил солдат. Рядовые даже в обмороке кончали, штаны в пятнах.
На ужин подавали устриц, казалось ― гусиные хуйки. Светлейшая вдовица обнаружила на панталонах начало рассвета, поспешила за ватой. По дороге коснулась ноготком устричку.
Лопнул кристаллик устричный. Вытекло то ли молочко, то ли мужской сок.
Каждый выкидыш маркиза запечатлевала в гипсе. «Мои гнойнички», — объясняла.
Шпиль Блумберийской церкви служил в разные годы антенной для передачи стенограмм. Циркуляры разлетались по всему миру; циркуляр о кастрации, несколько десятков предписаний к суициду, рецепты изготовления тени (приблизительно такой, какая явилась Корреджо и выкрала Ио, Корреджо дал ей имя — Юпитер), выкраденный дневник маркизы, результаты анализов Его Преосвященства. За выслугой лет радисту отрубили руки и вырвали язык. На паперти его прозвали Аполлон Бельведерский. Дрочить он научился ногами.
